время на нем пересекали океан многие известные люди, среди которых был и любимый поэт Жоржа В. Маяковский, который, находясь на борту «Мажестика» в начале своего путешествия в Америку в 1925 году, образно охарактеризовал мощь судна в его противоборстве с океанской стихией так:
Года прошли.
В старика
шипуна
смельчал Атлантический,
гордый смолоду.
С бортов «Мажестиков»
любая шпана
плюет
в твою
седоусую морду[275] (см. фото на вклейке 2.6).
После недолгого плавания («Мажестик» пересекал океан за шесть дней!) по линии Нью-Йорк – Шербур – Саутгемптон – Гамбург группа переселенцев, среди которых была и семья Ковалей, оказалась в Гамбурге.
Конечным пунктом трансатлантического маршрута из Америки мог быть не Гамбург, а Бремен. О пребывании в нем вспоминает Лиза (Элизабет), родители которой, Морис и Роуз Беккер, в 1932 г. прибыли в Биробиджан из Калифорнии. В это время Элизабет было 6 лет. Элизабет вспоминает о дальнейшем пути на советском судне в Ленинград, а оттуда в Москву[276].
Эти смутные детские воспоминания не фиксируют точные города и даты, но общая схема всех эмигрантских маршрутов остается прежней: Америка – Германия – Москва. Семья Беккер, вместе с семьей Коваль, находится в одном списке еврейских эмигрантов, опубликованном в журнале «Икор»[277].
К сожалению, описания этого конкретного рейса мне обнаружить не удалось. Думаю всё же, что ИКОР отправлял переселенцев если не первым классом, то все-таки в достаточно комфортных условиях, отличающихся от гиперболического описания Маяковского в стихотворении «Христофор Коломб».
В этом стихотворении он размышляет о «еврейском вопросе» и «еврейском духе» на примере Х. Колумба, взяв в качестве эпиграфа такое утверждение: «Христофор Колумб был Христофор Коломб – испанский еврей». И в финале описывает путешествие современных еврейских эмигрантов в Америку так:
Коломб!
твое пропало наследство!
В вонючих трюмах
твои потомки
с машинным адом
в горячем соседстве
лежат,
под щеку
подложивши котомки[278].
В любом случае в нашей ветви альтерверса после прибытия в Гамбург или Бремен семье не удалось исполнить свои намерения и разделиться на «телеханских» и «биробиджанских».
Причины этого неизвестны, но, думается, в ИКОРе догадывались о том, что кто-то из группы может не захотеть продолжать намеченный путь в СССР и пожелает остаться в Германии. И для предотвращения такого развития событий были предприняты какие-то «организационные меры».
Например, вероятно, весь багаж с парохода не выдавался владельцам, а отправлялся в едином