явлением между речью, общением и языковым поведением или промежуточным звеном между системой и текстом, он не есть текст в совокупности с экстралингвистическими параметрами, равно как и текст не является дискурсом за минусом этих параметров. Но если они равноположены, то и рассматривать их и их взаимосвязь друг с другом можно только «сверху», от более высокого уровня обобщения, в которое они на равных входят. Иначе и не будет конца определениям того и другого, замкнутым, как мы видели выше, практически всегда друг на друга.
А выше – только действительность и реальная коммуникация в ней, т. е. те два элемента, которые, в принципе, также присутствуют в большинстве имеющихся определений. Однако они там появляются как бы «от текста и дискурса», хотя, по нашему мнению, именно текст и дискурс должны «появляться от них». Ибо любой текст (письменный и устный, художественный и научный и т. д.) создается с целью стать не только фактом «для себя», но и фактом «для других», элементом, участником некоторого более широкого «состояния взаимодействия»[11]. Таким же реальным элементом, участником «состояния взаимодействия» является и дискурс – он из него и «родился».
Поскольку видов и типов текста и дискурса описано (см. выше) большое количество, есть смысл от самого общего понимания более высокого уровня – коммуникации – идти к самому общему пониманию этих ее составляющих.
«Коммуникация (лат. Communicatio, от communico – делаю общим, связываю, общаюсь)… 2) Общение. Передача информации от человека к человеку в процессе деятельности»; «Коммуникация языковая – общение с помощью языка, взаимная передача и восприятие при помощи языка некоторого мыслительного содержания» (СЭС, 1981; 617). «Коммуникация [дальше опять латынь. – Ю.П.], общение, обмен мыслями, сведениями, идеями и т. п.; передача того или иного содержания от одного сознания (коллективного или индивидуального) посредством знаков…» (ФЭС, 1983; 269). Таким образом, должны быть некоторый способ закрепления информации и некоторый способ ее трансляции, причем если «способ закрепления (хранения)» информации должен ее хранить и вне процесса коммуникации, то «способ трансляции» может реализовываться только в состоянии коммуникации[12].
Если вспомнить уже цитированное выше замечание о том, что текст и дискурс и объемны, и линейны, то наиболее подходящим и точным термином для их обозначения является, на наш взгляд, термин «фигура». «Фигура (геом.), термин, применяемый к разнообразным множествам точек; обычно Ф. наз. такие множества, которые можно представить из конечного числа точек, линий или поверхностей, в частности сами точки, линии, поверхности» (СЭС, 1983; 318). Это понятие уже входит и в лингвистическую терминологическую парадигму: «фигура речи», «стилистические фигуры», «фигура знания» (Ю.Н. Караулов) и др.[13] С учетом этого термина и изложенного выше понимания роли и места текста и дискурса в коммуникации, назовем их:
Текст – интровертивная фигура коммуникации.
Дискурс