лет знаю, а привыкнуть к этому не могу. Кстати, сколько же лет я его знаю?»
Он наморщил лоб, пытаясь решить такую несложную арифметику: ему сейчас тридцать один, а тогда четырнадцать. Семнадцать лет прошло. Вот и ответ задачки.
Первую встречу с Гривасом Тони запомнил навсегда. Высокий крупнолицый и широкоплечий седой старик – конечно, тогда для него все мужчины старше сорока старики – уверенно вошёл в их маленькую кухню, где они с бабушкой готовили вторую порцию фокаччи4: он месил тесто, а бабушка «колдовала» над начинкой. А первая – аппетитная и ароматная – уже дымилась на столе. Бабушка не любила покупные, пекла сама и по старым рецептам. Поэтому, её фокаччи получались необыкновенно вкусными. Втянув в себя воздух, в котором плавали немыслимые запахи только что испечённого хлеба, мужчина деловито спросил бабушку:
– Фокачча с сыром, оливками и розмарином?
Бабушка, посмотрев на незнакомого гостя, за спиной которого переминался с ноги на ногу дедушка, ничего не сказала, только кивнула в ответ. Гостя не смутило молчание бабушки:
– Да, – согласился он с самим собой. – Это, несомненно, фокачча. Но такого чудесного аромата я никогда не чувствовал. Уверен, – он обратился к Тони, – ты знаешь семейный секрет. Я прав?
Бабушка, не отрываясь от работы, ответила гостю:
– Спасибо за «чудесный аромат», – и назидательно прибавила: – Каждая итальянская семья, если она, конечно, не оторвалась от традиций предков, имеет свой секрет. Я помню, как моя бабушка пекла фокаччи. Она меня и научила. Мне было меньше, чем ему, – бабушка кивнула на Тони, – а я уже трудилась и в поле, и на кухне. А вы кто?
– Извините, я не представился, – смутился гость. – Димитриос Гривас. А вы – Симона, любимая жена моего друга Лоренцо. А этот юноша – ваш внук Тони. Я прав?
– Прав, прав – в один голос сказали бабушка и Тони. Бабушка предложила: – Посидите полчаса в комнате, я поставлю печь фокаччи, а потом мы дружно пообедаем. Я права?
Последнюю фразу – я права? – бабушка произнесла, имитируя голос Гриваса. Тот добродушно засмеялся и закивал головой.
За обедом Гривас вёл себя как старый знакомый – шутил, хвалил бабушкину стряпню, делал ей комплименты, рассказывал разные истории о знаменитых артистах, политиках и писателей; и ел с большим аппетитом всё, что стояло на столе.
После обеда, поблагодарив за прекрасно проведённое время и извинившись, что нужно ехать на работу, Гривас ушёл. Но перед тем, как закрыть за собой дверь, он внимательно посмотрел на Тони и молча подмигнул, только из глаз выкатились несколько слезинок.
Тони, да и бабушка с дедушкой не могли тогда знать, что он напомнил Гривасу его дочь, Дорис.
♠ ♣ ♥ ♦
Первым с Гривасом познакомился дедушка. Произошло это «знаменательное» событие на собрании добровольцев, участвовавших в избирательной кампании республиканца Джорджа Патаки в 1994 году, когда тот боролся за пост губернатора штата Нью-Йорк.
Патаки