сосуществовавшие одновременно. И в одной из этих реальностей я, будто в замедленном кино, взмахивая плечами, вворачивал в тёмный переулок улицы Богдана Хмельницкого родного города, преследуемый тремя спортивного вида молодчиками. В то же время в моём сознании безмятежно всплывали и исчезали мельчайшие подробности мельчайших событий моей жизни. Ничего не значащие факты вдруг возникали в моём воображении, а иногда и задерживались, будто настаивая на том, чтобы я получше их рассмотрел… Мерный топот шагов нарушался лишь глубоким и мягким ударом собственного сердца. В это же время каждой клеткой своего тела я ощущал страх. Ребята, гнавшиеся за мной, были очень сильны. Только что я понял это – по повороту плеч, по осанке, по их скрученным борцовским ушам. Но самое главное – по их деловитой готовности убрать меня, как только они поняли, что я в этом мире лишний для них. Ужас, близкий к раболепию, кинжалом вонзился мне в сердце. Оцепенение. Паника. Предательское безволие. Попытка собраться мыслями. Вспышка. Бег.
Страх и только страх может заставить нас действовать по-настоящему. И ничего больше. И никак иначе. Только пронзительная молния страха избавляет нас от всех оков.
«…Не знаю, как у вас, христиан, Бог-то вроде един, но у вас там вроде Святой Пётр у ворот рая, а у нас после смерти, для того чтобы определиться кого – в рай, кого – в ад; я попаду прямиком на встречу с Богом, – говорит Искандер. – И Бог задаст мне всего лишь два вопроса… Первый будет звучать так: был ли ты счастлив, сын мой?
И я расскажу ему о тех моментах, за которые боролся и к которым дошёл, а которые были мне и вовсе подарены Им просто так.
Я расскажу… И лишь после этого Господь спросит: а что было людям от твоего счастья?
И тогда Ему станет всё ясно…»
Счастье. Что это? И есть ли оно вообще? Тысячи людей сейчас с ходу могут дать определение этому явлению. Но все эти определения будут различны. Суть же счастья в том, что оно невозможно какое бы то ни было продолжительное время. В этом драма человеческой личности. И это не связано с различным восприятием людьми самого этого понятия. Это связано лишь с тем, что людям всегда мало. Чего-то достигнув, человек тут же начинает желать большего.
Желание большего обладает тобой целиком…
Молодой водитель Хабиб везёт нас на старом «Жигуле» из Пенджикента – древней Александрии Бактрийской. Остановившись у придорожного ларька, он удаляется внутрь. Возвращается уже не один, а с мужчиной, несущим ведро бензина и несколько пластиковых бутылок. Вставляет воронку, рассчитывается, и нас заправляют. Такой здесь сервис. «Я вот верю, что надо мной Аллах…» – бросив глаза к синему небу, начинает разговор Хабиб и, не услышав нашего ответа, ненадолго замолкает…
«И астероид Гектор», – с улыбкой думаю я. Астероид Гектор – космическое тело в кольце астероидов, отличающееся аномальным изменением альбедо – коэффициента отражающей способности. Учёные