Яков Назарович.
– Женишься ли уж ты? – сказала ему тоже в шутку Надежда Павловна.
Она была очень дружна с Яковом Назаровичем и постоянно говорила ему «ты».
– Попробуйте только, отдайте! – повторил старый холостяк.
Лицо его начинало краснеть, пот градом выступал на лбу.
Надежда Павловна усмехнулась.
– Не знаю, правду ли ты говоришь, или шутишь? – произнесла она.
– Какое шучу!.. Давно уж влюблен!
– Слышала это я…
И Надежда Павловна сомнительно покачала головой.
Якова Назаровича точно кто кольнул в спину. Он привскочил с места.
– Так что же? – заговорил он каким-то необыкновенно одушевленным голосом: – состояние, слава богу, у меня есть… Всех бы вас я устроил. Что мне оставаться холостяком-то… Надоели уж эти Миликтрисы-то!..
– Чтобы ни одной их не было; всех вон! – проговорила в раздумье Надежда Павловна.
– Всех прогоню.
– Ой, какой ты смешной! – сказала она, слегка простонав.
Несмотря на шутливы тон, мысль выдать дочь за Якова Назаровича исполнила Надежду Павловну неимоверного восторга: измученная бедностью, она богатство считала единственным счастьем в жизни и, сделавшись от болезни своей неугомонно-нетерпеливою, сказала гостю:
– Ну, так поезжай домой: я переговорю с ней.
– Не может быть!.. Будто! – восклицал толстяк, целуя из восхищения ее костлявую руку, потом расшаркался с ней и вышел в другую комнату.
– Куда же это вы, дедушка? – спросила его Соня.
– Нужно-с, – отвечал он ей с лукавою улыбкой и уехал.
– Милочка, душечка! – говорил он, сидя в карете и делая странные телодвижения: – всю тебя расцелую! Тут ямочка, тут возвышение!.. О, ангельчик!.. – говорил он, нежно целуя пустое место и тыкая пальцем в воздух.
Соня между тем продолжала сидеть на прежнем месте. Мать наконец ее окликнула. Соня перешла к ней и, взяв свою работу, поместилась на обычном своем месте. Разговор между ними начался издалека и как бы случайно склонился на Якова Назаровича.
– Что он у вас мало посидел? – спросила Соня.
– Приедет еще!.. Такой он странный, так удивил меня, – отвечала довольно нерешительно Надежда Павловна.
Она никак не предполагала, что дочь сама некоторым образом подготовила объяснение Якова Назаровича.
– А что же?
– Да сватается к тебе!
После этой фразы Надежда Павловна едва перевела дыхание.
Соня тоже вспыхнула.
– Что же вы? – спросила она с улыбкой.
– Что же я могла ему сказать! Ты знаешь, что я в этом случае не только принуждать тебя, но даже советовать считаю себя не в праве.
По суеверной любви своей, Надежда Павловна действительно дала себе слово даже не советовать дочери в этом случае.
Выражение лица у Сони было очень серьезное.
– Конечно, чем терпеть эту вечную нужду и бедность, лучше выходить замуж, – проговорила она.
– Но будешь