Алексей Писемский

Тюфяк


Скачать книгу

ведь ты сам меня звал.

      – Знаю, – но, видишь…

      – Нет, ничего не вижу.

      – Мне что-то нездоровится.

      – Полно, Поль, пустяки-то говорить; что за робость.

      Павел не отвечал.

      – Что ж, мы не едем? – спросила Лизавета Васильевна после минутного молчания.

      – Я не знаю, – отвечал Павел.

      – Что это у тебя, братец, за дикость? Отчего это?

      – Вовсе не дикость.

      – Как не дикость? Чего же ты боишься людей?

      – Я не боюсь, но не люблю общества; мне как-то неловко бывать с людьми; все на тебя смотрят: нужно говорить, а я решительно не нахожусь, в голове моей или пустые фразы, или уж чересчур серьезные мысли, а что прилично для разговора, никогда ничего нет.

      Лизавета Васильевна покачала головой.

      – Странный ты человек! Другой на твоем месте еще в Москве бы познакомился с Кураевыми.

      – Вот прекрасно! Каким же образом я мог бы познакомиться?

      – Очень просто: приехать в дом, да и только.

      – С какой же стати я приехал бы?

      – Да как же другие-то знакомятся?

      – Я не знаю: их, верно, зовут.

      – Вовсе нет: сами приезжают.

      – В таком случае это нахальство.

      – Никакого тут нет нахальства.

      – Конечно, нахальство; вдруг ни с того ни с сего приехать и рекомендоваться. Очень, я думаю, интересен я для них.

      – Всякий молодой человек интересен в семейном доме, потому что он жених. Нет, Поль, это не оттого… ты еще мало влюблен.

      – Нет, Лиза.

      – Что же?

      – Так… ты неправду думаешь.

      Сказав эти слова, Павел вспыхнул.

      Брат и сестра замолчали.

      – Послушай, Поль, – начала Лизавета Васильевна, – вот мы теперь съездим в собрание; ты еще посмотришь на нее, и я посмотрю, а потом…

      – Что же потом?

      – Потом стороной и разузнаем, что и как… а там ты съездишь в дом раза два…

      – Ни за что не поеду.

      – Нет, это пустяки: ты поедешь, а тут и я съезжу, и, смотришь, вдруг скажут: «Павел Васильич с супругою приехали!».

      – Нет, сестрица, это невозможно… это так, одно пустое предположение…

      – А вот посмотрим… Что ж? Прикажете одеваться? Угодно вам ехать? – шутила Лизавета Васильевна, вставая.

      – Одевайся, – отвечал Павел каким-то странным голосом.

      Лизавета Васильевна вышла, Павел задумался, и через полчаса она возвратилась уже совсем одетая. Бешметев, несмотря на внутреннее беспокойство, чуть не вскрикнул от удивления: так была она хороша с своею стройною талиею, затянутою в корсет, с обнаженными руками и шеею, покрытыми белою и нежною кожею, с этим умным, выразительным лицом, оттененным роскошными смолистыми кудрями. Павел невольно взглянул в зеркало, и – боже мой! – как некрасива и непредставительна показалась ему его собственная фигура! С приближением к собранию беспокойство его увеличилось, сердце ныло; он несколько раз покушался просить