немцы доставили на колхозный двор, пригнали туда машины и увезли в Миллерово, где находился концлагерь. Немцы допрашивали женщин, но ничего не добившись отпустили. А Елену Константиновну никто не выдал. Впоследствии она воевала и к сожалению ее следы затерялись. О дальнейшей судьбе ее ничего неизвестно. Эти записи произведены со слов Казмеровой Ульяны Ивановны, жительницы хутора Колодезное. Одной из тех женщин, которые в годы оккупации самоотверженно служили своей Родине, ухаживала за ранеными красноармейцами на оккупированной немцами территории.
Нельзя не упомянуть и о Татьяне Федоровне Игуменцевой. В день оккупации (13 июля 1942 года) районная больница оказалась без медперсонала. Часть раненых бойцов остались в корпусах больницы. Татьяна Федоровна, работая прачкой в больнице, проявила истинный патриотизм русской женщины. Она не бросила оставшихся бойцов, а взяла их к себе на квартиру и продолжительное время ухаживала за ними. Татьяна Федоровна была награждена медалью «За трудовую доблесть».
Воспоминания Исаева Ф. И. х. Средне Митякинский
Варили румынам, какой-то суп, а вместо хлеба они получали один или два небольших початка кукурузы. Получив свою порцию супа, солдаты разводили небольшие костерки, на которых жарили кукурузные початки и ели их. Зимой, когда стояли большие морозы, румыны мёрзли в сараях фермы из-за недостатка дров. А так как жить хочется всем, ночью ходили по хутору, снимали ворота, ломали плетни и заборы у жителей. К этому времени, немцы, видя, что это воровство остановить невозможно, махнули на него рукой. Так что ободрённые румыны стали разбирать на дрова хозяйственные постройки.
Впрочем, у некоторых жителей о некоторых румынах остались добрые воспоминания. Так Ковалёва Василия Захаровича спас от неминуемой инвалидности, а может быть и смерти румынский военный врач, который размещался не в казармах на ферме, а на постое у кого-то из хуторян. Случилось это так. Зимой мы катались по льду речки, гоняя туда-сюда найденную, где-то старую пишущую машинку. Кладка через Гнилую балку тогда была под Трофимовной (матерью будущего председателя колхоза Фетисова Ивана Илларионовича). Сколочена она была, из чего Бог послал. В одной из её опор торчал железный штырь, в который и врезался коленом Василий Захарович. Колено было раздроблено. Что делать, к кому бежать? В ближайших хуторах ни врачей, ни лекарств не было. Понесли родители пацана к румынскому врачу. Тот в помощи не отказал и прооперировал бедолагу, впоследствии делая ему перевязки и давая лекарства. По прошествии многих лет, Василий Захарович не однократно поминал его добрым словом.
Кроме румын и немцев, одно время на ферме были размещены «юлдаши». Кто это такие, я не знаю. Были они нелюдимые, с местными жителями не общались. Любили петь какие-то непонятные протяжные песни. (Судя по всему, это была часть, сформированная немцами из татар или других тюркских народов). У меня отец был