Коваленко Марии Семёновны. Х. Средний Митякин.
Во время войны, мама говорила, что жили более или менее сносно. Так как отца в армию не забрали по инвалидности. А ремонтировать обувь как нашим, так и немецким с румынскими солдатами надо было. Бывало, что немецкие или румынские офицеры, узнав, что в хуторе есть хороший сапожник, заказывали ему новые сапоги.
После того как немцы из хутора отступили, Семён Карпович получил винтовку и был зачислен в истребительный отряд. В него, по словам Исаева Ф. И. входили ещё: Горбушин Семён Михайлович и Родионов Владимир Данилович, который тоже был хромцом. Кто ещё в него входил не скажу. Занимался истребительный отряд обнаружением и задержанием диверсантов, разведчиков, разведгрупп, а также задержанием дезертиров. Кроме этого бойцы этой инвалидной команды занимались сбором оружия и боеприпасов, которых в хуторе и его окрестностях брошено было очень много.
Выявили ли бойцы отряда хоть одного диверсанта или задержали ли хоть одного дезертира, не известно. Но житья им не давала хуторская ребятня постарше. После немцев осталось много осветительных и сигнальных ракет. Так они что делали; по насобирают их, и давай пускать. А по инструкции, бойцам истребительного отряда положено было всех лиц, пускающих ракеты задерживать. Пока дошкондыляет эта инвалидная команда до места пуска, а пацанов, то и след простыл. Отойдут подальше и наблюдают, когда те подойдут. Видят, подошли, пускают вторую ракету и вновь убегают. Так и играют с ними в кошки мышки. Правда, когда их родители дознались о таких проделках, то выпороли без жалости.
Весной 1943 года, когда фронт далеко откатился от хутора, Семёна Карповича и прочих «истребителей» отправили по дворам искать закапанное в землю зерно. Им выдали железные щупы и отправили на поиски. Сеять вновь восстановленному колхозу было не чего. Зерна не было вообще. Вот власти понадеялись, что некоторые из хуторян закопали в землю полученный на трудодни хлеб урожая 1941 года. Тогда был собран большой урожай и колхозникам раздали много хлеба. Кроме того, многим хуторянам удалось убрать часть урожая 1942 года, когда ещё немцы полностью не утвердили свою власть. Часть зерна немцы у них изъяли, но часть сохранилась.
Из воспоминаний жительницы поселка Тарасовского Кисловой Нины Григорьевны: «Все спешили на площадь. Мне было 14 лет, только что закончила 7 классов. Позади остались школьные экзамены. Впереди – лето, каникулы. Проснулась в тот день с чудесным настроением. Вышла во двор. Перед домом был вишневый сад, в палисаднике цвели чайные розы. Сорвала две и пошла к подружке по улице. Было 10 часов утра. Вдруг вижу – догоняет меня от почты знакомый мальчишка, несется сломя голову и что-то кричит. Остановилась. А он подбежал, глаза – на пол-лица: «Нинка! Война!»
Тем временем народу на улице становилось все больше. Люди спешили на площадь к железнодорожному вокзалу. Побежали туда и мы. Здесь стоял столб, на нем – радио. Толпа собралась большая, а народ все подходил