жена написала тебе в записке – ты юродивый. Ты все в своей жизни делал неправильно. Ты даже умереть по-человечески не смог – вместо тебя похоронят чьи-нибудь искромсанные останки. А ты будешь продолжать жить. Нет, ты превратишься в зомби и будешь плясать под дудку этого человека. Тебе ведь этого хочется, не так ли? Ты не сопротивляешься, а лишь гримасничаешь от собственного бессилия. Нет, ты не юродивый, ты – паяц. Пляши, Романцев, кривляйся и юродствуй, ты ни на что более не годен.
5
– Самую малость, – повторил Романцев. – Самую малость, Стоун. Вот те вопросы, на которые вы обязаны мне ответить, прежде чем я скажу вам свое «нет».
Он принялся загибать пальцы:
– Во-первых, где находится моя семья? В безопасности ли она? Второе: на кого вы сейчас работаете? Третье. Я уже понял, что вы затеяли какую-то крупную игру, в которой мне и Ураеву выделены главные роли. Мне нужны подробности. Четвертое. Почему вы стали предателем?
– Ваша семья находится в безопасном месте. С ними все в порядке.
– Достаточно по первому вопросу, – перебил его Романцев. – Пожалуй, давайте сразу к последнему. Я хочу разобраться, стоит ли мне вообще с вами общаться.
– Сделайте одолжение, Романцев, – ледяным тоном произнес Стоун, – поговорите со стариком. Возможно, я помогу вам найти то, что вы безуспешно ищете последние годы – самого себя. Кстати, о каком предательстве вы упомянули? Девяносто первый год? А точнее, август? Вы это имели в виду?
Романцев покачал головой.
– Нет. Ваша роль в этих событиях мне предельно ясна. Будучи первым заместителем Крючкова и начальником ПГУ, вы умело нейтрализовали все его приказы и не позволили втянуть КГБ в разборку, затеянную двумя политическими кланами. Соблюдая нейтралитет, вы фактически приняли сторону «новых русских».
– Это называется – из двух зол выбрать меньшее, – вставил реплику Стоун.
– Оно не успело проявиться, – возразил Романцев. – Но сейчас речь не об этом. Ваши действия в тот момент выглядели вполне логичными. Вы не стали поддерживать кучку политических мертвецов, ибо это означало бы крах всего, к чему вы стремились и ради чего жили. Вы могли сразу же принять сторону Белого дома, но не спешили с этим, дав им время почувствовать свою уязвимость. Вы знали наперед, чем все закончится, и извлекли из этих событий максимальную выгоду лично для себя. Вы не участвовали в конфликте, и к вам не было претензий ни от одной из сторон. И хотя вы попросту ничего не делали, победители расценили сам факт вашего нейтралитета как признак лояльности и готовности к сотрудничеству. Вы заработали немалый политический капитал, не пошевелив при этом даже пальцем.
В итоге вы заполучили в свои руки КГБ и вольны были делать с ним все, что угодно. Не будем же мы принимать всерьез назначение Бакатина главой КГБ? Это несерьезно, ибо заправляли всеми делами вы. Итак, вы заполучили то, к чему стремились все эти годы, – власть над КГБ.
– По-вашему, я неправильно распорядился этой властью?
Стоун едва шевелил губами, устремив неподвижный взгляд