затаил так, что, казалось, он совсем и не дышит. В зрачках слабо полыхнула багровая зарница – отблеск кровавых потеков на иконе.
Владимир заметил испуг Святополка и, наслаждаясь этим страхом и высасывая его из молодого человека, как ночной вампир кровь из спящей юной девственницы, с минуту молчал.
В тишине набатным колоколом разрывалось сердце, и Святополку казалось, что сердце вот-вот выскочит из его груди и он умрет. В горле застыл холодный ком. Он даже боялся движения невольной мысли. Только мозг, как падаль, грыз голодным шакалом вопрос, неужели кто подслушал его разговор с матерью и передал Владимиру обещание искоренить его род? Но кто и как? Двери были хорошо заперты. Но для предателей нет запертых дверей. Тогда – кто предатель?
Наконец, Владимиру надоело тянуть паузу, и он, отведя взгляд от остекленевших глаз Святополка, выложил озабоченно:
– Печенеги нас сильно беспокоят. Хочу я сходить на них большим походом, чтобы надолго отбить им охоту нападать на наши земли. Но мне нужна передышка с запада, чтобы Болеслав, пока мы будем ходить в степь, не ударил нам в спину. Поэтому есть у меня намерение заключить с Болеславом мирный договор.
Святополк облегченно выдохнул из груди морозный воздух, ситуация начала проясняться. Святополк повеселел, губы невольно растягивались в улыбку. Киевский князь часто заключал мирные договора с соседями, хотя те не всегда соблюдались. Правда Святополку не очень пока было понятно, зачем ради этого Владимир позвал его в Киев. Какой он мог дать совет Великому князю?
Но главное Святополк узнал, – к нему со стороны отчима нет притязаний и обид.
И так как вопрос был задан, то следовало говорить свое мнение. Ответил Святополк туманно:
– Мирный договор – дело полезное; только вряд ли Болеслав сдержит свое слово, коварен он. Только сила может его сдержать.
– А у нас найдется на него и гарантия, – многозначительно сказал Владимир и выложил главную мысль: – В подтверждение договора мы требуем его дочь.
Вот теперь Святополк окончательно понял, зачем его призвал к себе Владимир, однако не подал виду, – все, что нужно, отчим скажет сам.
Владимир усмехнулся в пышные усы.
– Так что готовься к свадьбе.
Святополку осталось покорно склонить голову.
– Сделаю, как велишь, отец.
Владимир уверен был и до этого, что Святополк поступит именно так, как он рассчитывает. Однако в глубине его души все же томилось смутное подозрение, что Святополк презирает его, а потому подчеркнуто покорен. Владимиру иногда думалось, чтобы, может, было бы лучше, если бы пасынок проявлял непокорность, свой дурной нрав, по крайней мере все было бы ясно. Но пока повода придраться к Святополку не было, он вел себя как послушный и преданный сын.
– Святополк, может, ты хочешь развлечься? Сегодня мы будем в Днепре топить язычников, – предложил Владимир, помня что, сколь монахи сторонятся женщин, столь же они любят участвовать в мучениях людей.
Святополку это было неинтересно,