и села на край дивана. Завладела ладонями мага, ловко сложила их лодочкой и оплела своими тонкими пальцами, делясь силой. Точнее, помогая переработать нектар полнее и быстрее. За этим занятием ее и застала мама.
Лэйли вошла тихо, еще раз выглянула за порог и осмотрелась, словно опасаясь слежки. Это показалось столь необычным, что Алесия прекратила магическое лечение и заморгала, всматриваясь в мамино бледное встревоженное лицо. Отметила, что зеленые глаза Лэйли непривычно серьезны и даже грустны. Ни единой искорки смеха.
Принцесса устроилась у стола тихо и молча, кивнула магу. Тот вздохнул, кое-как заставил непослушное тело принять более достойное беседы сидячее положение.
– Я верно понимаю, что совет уже состоялся, но меня даже не поставили в известность?
Мамин голос, отметила Алесия, дрогнул и почти сорвался. Неужели так переживает? С чего бы?
Ларго кивнул. Недовольно изучил пустую склянку из-под нектара. И стал говорить предельно короткими простыми фразами. «Он один так умеет», – гордо отметила Алесия. Чтобы и мама с ее огромным опытом поняла глубину проблемы, и она – по сути, ребенок в плане магии – уловила общий смысл. Который весьма прост и сокрушительно ужасен.
– А иначе никак нельзя оживить солнце? – жалобно уточнила Алесия, когда Ларго замолчал.
– На корабле три эфрита, – пожала плечами Лэйли, хмурясь и прикидывая варианты. – Папа, я и ты. Рахта прав, я не в счет, хоть и больно так говорить. Я слишком близка к магии зеленой природы. Ты… вполне бы даже справилась. Если бы не история с Изоэ, отнявшая слишком много сил. И здоровенный кусок души. Это тоже рана, и зарастет она не скоро.
Лэйли очень хотелось сказать иначе. Решительно подтвердить правоту мужа и тем сберечь дочь от невыносимого бремени выбора. Да и просто сберечь. Ведь став душой солнца, она лишится себя нынешней. И не будет больше у мамы Лэйли своего домашнего теплого Рыжего Солнышка. Осиротеет дом. И сама она утратит радость.
– Не знаю, верно ли я поступил, рассказав все, – задумчиво проговорил Ларго. – Но мне кажется, так надо. И еще: может быть, я снова не прав, но Рахта преуменьшает опасность вашей боли. Потеряв его, вы очень серьезно пострадаете. Разлука грозит гибелью. И тогда все сделанное окажется напрасным. Вряд ли зазеленеет мир, в котором умирает от тоски и одиночества принцесса Лэйли. С Алесией и того хуже. Она привязана к этому солнцу и миру. И не сможет его покинуть, даже погибнув.
– Похоже на правду. Но зачем было лезть в архив? – уточнила Лэйли. – Ты буквально весь черный, только в архиве маг твоего уровня, да еще знаток немагических технологий, да с высшим жбрыхом на подкачке, мог столь ужасно и окончательно исчерпать себя.
– Рыжик, сделай одолжение, – мягко и настойчиво попросил Ларго, – погуляй возле дома с Барном. Это не блажь, так надо. Нас не должны слышать.
Алесия пристально взглянула на маму, затем на мага, по-прежнему бледного до зеленоватого отлива кожи. И не стала спорить. Выбралась за порог, отошла на десяток метров и села, обняв морду жбрыха. Не должны слышать! Само собой, проблема