Михаил Сегал

Молодость (сборник)


Скачать книгу

почти, как я уже, все можешь. Вот помру, тебя вместо меня возьмут, кусок хлеба будет.

      Лика кинулась к нему на шею, крепко обняла и стала целовать, тыкаясь в щетину крючковатым носом.

      Лихо, с сиреной, в театральный двор зарулила «скорая».

      – Ну вот, – дедушка посмотрел на часы, – наша «скорая» – самая скорая в мире, – и очень смешно спародировал Ленина, – архисвоевременный приезд, товарищи!

      – И кто после этого кривляется? – спросила Лика. – Давайте я сбегаю, скажу, что уже не надо!

      – Стой, – сказала Елена, – так и побежишь?

      Лика остановилась и посмотрела в зеркало.

      – Действительно… Заигралась.

      – Охота тебе гномиком бегать, такая красивая девочка! Я уже не помню, какое у тебя настоящее лицо.

      Лика приблизилась к Елене очень близко и, скорчив рожицу, сказала:

      – Вот такое!

      Вошел доктор «скорой помощи» и медсестра.

      – У вас больной?

      Старуха с изящной женской фигурой и лупоглазый ушастый эльфогном подозрительно посмотрели на них из глубины комнаты.

      Глава третья

1

      Сначала показалось, что шаги удаляются, что это не к ним. Шел пятый урок, и уже верилось, что «не сегодня». Но вот каблуки застучали сильнее, дверь класса отворилась.

      – Девочки от «A» до «Н» собрались и пошли со мной.

      Лика была на «Г». Значит – прямо сейчас. Все стали неторопливо собирать рюкзаки, надеясь «замкнуть процессию». Но это, как скот на убой: можно пойти хоть самым последним, а что изменится?

      В медкабинет запускали по пять человек, остальные ждали в коридоре. Выходящие никак не показывали своих эмоций, а спрашивать «Ну как?» было тупо – зайди и узнаешь «как».

      Они зашли, их усадили на клеенчатую кушетку. Женщина «из поликлиники» стояла за белой ширмой, виден был только край халата. Не вышла, не поздоровалась, не успокоила.

      – Сами пойдете или по списку?.. Воронина.

      Воронина как-то очень быстро встала и подошла к окну. Силуэт ее платья нарисовался на ткани, и Лика вспомнила свой теневой театр в «Чиполлино». Она знала, что чем ближе к ширме, тем отчетливей видно.

      – Снимаем все снизу, трусы тоже. На стул клади.

      Стул стоял в метре от ширмы. Взрослый человек придвинул бы его к себе, а потом уже разделся, но робкая Воронина исполняла все буквально. Она начала раздеваться, девочки честно отвели глаза. Лика тоже смотрела вниз, на порванный линолеум, дырки в котором знала с первого класса. Солнце нежилось на полу, за окном набирал силу апрель, и было совершенно непонятно, почему нужно сидеть здесь и делать то, чего не хочешь.

      Воронина вскрикнула.

      – Лежи спокойно, это не больно, я только смотрю… Давай, давай. А то как сексом заниматься, так мы с двенадцати лет уже все готовые, а как перед врачом ноги раздвинуть, так страшно! Шире раздвигай. По-человечески!

      Воронина не издала больше ни звука. Потом пошла Григорьева. Она уже все понимала и не заставляла на себя кричать. Сердце Лики забилось так сильно, как не стучало даже вчера, когда, перепугавшись