даже в голову не приходило… – Он бросил взгляд на темное прямоугольное пятно на обоях – след от фламандской доски – и прикрыл глаза, довольно улыбаясь. – Так, значит, этот художник любил загадывать загадки…
– Похоже на то, – отозвалась Хулия.
Бельмонте жестом указал на продолжавший играть проигрыватель.
– И он не единственный, кто этим занимался. В прежние времена произведения искусства, прямо-таки битком набитые разными хитрыми шутками и загадками, были делом вполне обыкновенным. Вот возьмите, например, Баха. Десять канонов «Приношения» – это самое совершенное из всего, что он сочинил, однако ни один из них не дописан до конца… Бах сделал это преднамеренно, как будто речь шла о загадках, которые он предлагал Фридриху Прусскому… Музыкальная уловка, довольно частая в ту эпоху. А заключалась она в том, чтобы, написав тему, сопроводить ее лишь несколькими более или менее загадочными указаниями и предоставить раскрыть основанный на этой теме канон другому музыканту или исполнителю. То есть другому игроку, поскольку, в общем-то, это была игра.
– Весьма интересно, – отозвалась Менчу.
– О да! Вы даже не представляете себе, до какой степени. Бах, как и многие другие люди искусства, обожал расставлять ловушки. Он постоянно прибегал к каким-либо трюкам, чтобы обмануть слушателей: знаете, разные там уловки с нотами и буквами, хитроумные вариации, необычные фуги, а главное – огромное чувство юмора… Например, в одно из своих сочинений для шести голосов он втихаря вставил собственное имя, разделив его между двумя наиболее высокими голосами. Но такие вещи случались не только в музыке: Льюис Кэрролл, который был математиком и писателем, а кроме того, большим любителем шахмат, имел обыкновение вставлять в свои стихотворные произведения акростихи… Существуют весьма остроумные способы, как скрыть то, что вы желаете скрыть: и в музыке, и в стихах, и в живописи.
– Что да, то да, – согласилась Хулия. – Символы и тайные шифры часто встречаются в искусстве. Даже в современном… Проблема в том, что мы не всегда располагаем ключами, при помощи которых можно было бы расшифровать эти послания. Особенно старинные. – Теперь она задумчиво посмотрела на темный прямоугольник на стене. – Но в случае с «Игрой в шахматы» у нас есть несколько отправных пунктов. Так что мы можем попробовать.
Бельмонте откинулся в своем инвалидном кресле и кивнул, устремив на Хулию лукавый взгляд.
– Держите меня в курсе, – сказал он. – Даю вам слово, что ничто не может доставить мне большего удовольствия.
Они прощались в холле, когда появились племянники. Лола оказалась высокой тощей женщиной далеко за тридцать, с рыжеватыми волосами и маленькими хищными глазками. Ее правая рука, окутанная рукавом мехового пальто, крепко обвилась вокруг левой руки ее мужа, смуглого худого мужчины, на вид несколько моложе ее, чья рано поредевшая шевелюра казалась еще реже на фоне сильно загоревшей лысины. Даже не знай Хулия из намеков дона Мануэля, что его родственник никогда в жизни не работал, она догадалась бы, что перед ней выдающийся