этой женщины похитили двенадцатого декабря. Три дня спустя твой адвокат звонит тебе и говорит, что у него для тебя есть девочка. На следующий день ты подписываешь бумаги, выписываешь чеки и привозишь меня домой.
– Ты не можешь утверждать, что ребенка похитили, – стояла на своем Вивиан.
– Нет, но это довольно легко проверить. Мне придется это сделать. Мои родители так меня воспитали. Я не могу поступить иначе.
– Если ее ребенка действительно украли, – сердце Эллиота содрогнулось при этих словах, – можно провести анализы, чтобы определить… биологическую связь.
– Знаю. Я пойду на этот шаг, если придется.
– Я могу это ускорить… сократить оформление, чтобы ты поскорее получила результаты.
– Спасибо.
– Что ты будешь делать, если… – Вивиан не смогла договорить.
– Я не знаю, – вздохнула Колли. – Не знаю. Буду действовать шаг за шагом. Ты моя мать. Ничто на свете этого не изменит. Папа, мне придется забрать документы. Буду проверять всех, кто с этим связан. Доктора Симпсона, Карлайла. Как звали медсестру, которая принесла меня в его контору?
– Я не знаю. – Он покачал головой. – Но я могу разыскать для тебя Симпсона – мне это проще. Сделаю несколько звонков.
– Дай мне знать, как только найдешь его. Мой сотовый у тебя есть, и я оставлю тебе номер мотеля в Мэриленде.
– Ты уезжаешь? – воскликнула Вивиан. – О, Колли, неужели ты не можешь остаться?
– Извини, не могу. Я люблю вас. Что бы мы ни обнаружили, я всегда буду вас любить. Но эта женщина, потерявшая ребенка… Ей очень тяжело. Она должна знать правду.
Никогда в жизни Даг не испытывал такого возмущения. С матерью говорить было бесполезно – он давно махнул рукой на все попытки ее урезонить. Все равно что биться головой о стену. Железную стену ее воли.
Дед тоже его не поддержал. Сколько Даг ни взывал к разуму, столько ни просил взглянуть на вещи трезво, сколько ни напоминал о разочаровании, десятки раз пережитом в прошлом, они ничего не желали слышать.
Оказалось, что его мать уже отправилась к этой Колли Данбрук прямо в мотель, прихватив с собой семейные фотографии. Она готова была унижаться, раздирать свои раны, вмешивать постороннего человека в семейную трагедию.
В таком месте, как Вудзборо, в самом скором времени семейная история Калленов будет извлечена на свет божий, просеяна и перебрана по зернышку. Опять им начнут перемывать кости.
Поэтому Даг решил сам навестить эту Колли Данбрук, извиниться и попросить ее ни с кем не обсуждать визит его матери… хотя, возможно, он уже опоздал.
Он уверял себя, что идет вовсе не для того, чтобы присмотреться к ней получше. Он был убежден, что Джессики давно уже нет на свете и никакие поиски, надежды и сеансы самообмана не вернут ее назад.
А если бы даже она нашлась, какой в этом смысл? Она больше не была Джессикой. Если она все-таки еще жива, она стала другим человеком, взрослой женщиной, не имевшей ничего общего с тем ребенком,