кивнул.
– Я тебе верю! Поэтому и не посвящал ее в наши дела! – обронил он. – Но об излишках она знала! Даже расспрашивала меня, что да как. Но я делал удивленное лицо, заверял, что разберусь и все такое прочее! Но она, похоже, и без меня разобралась!
Он нервно усмехнулся. Потом взглянул на портрет Брежнева, покачал головой, развел руками.
– Она ведь не дура?
– Да нет, конечно!
– Каждого из нас, я имею в виду торговых работников, можно хоть завтра сажать, всех до единого. Так уж система устроена! Все требует взяток! И я не знаю, кто нынче способен поломать эту систему! – он вздохнул. – Разве что Андропов…
Беркутов задумался.
– Этот может! – заметила Зоя.
Дверь распахнулась, вбежала Лида. Она была в таком же бело-синем костюмчике, как и все сотрудники гастронома. Увидев мужа, бросилась к нему, слезы брызнули из глаз. Он обнял жену.
– Ну хватит, хватит! Что мокроту-то разводить?! Вроде бы никто еще не умер, – с напускной сердитостью выговорил он и покосился на Зою. Та мило, но не без иронии улыбнулась и вышла из кабинета. Беркутов с женой остались вдвоем.
– Надеюсь, в твоем сейфе валюты нет? – усмехнулся он.
– Ты что?!
Она испуганно и возмущенно всплеснула руками, потом взглянула на семейный портрет Анилиных, стоявший на столе Веры Петровны: супруги, такие счастливые, на фоне Эйфелевой башни. И по щекам Лиды снова поползли слезы.
Полковник Скачко и Вера Петровна сидели друг против друга в следственной камере. Несколько минут оба молчали.
– Вы же знали, что ваш муж ворует? – нарушив молчание, спросил Скачко.
– Да, знала, – ответила она и вздохнула.
Скачко покачал головой:
– Почему же не остановили?! Или каждая новая тысяча долларов наполняла вас гордостью? Я спрашиваю без протокола, мне просто интересно.
Анилина покраснела, опустила голову, задумалась.
В памяти ее всплыл недавний эпизод. По программе «Время» показывали репортаж о похоронах секретаря ЦК КПСС по идеологии Михаила Суслова. Вера Петровна смотрела этот мрачный спектакль в гостиной, пила чай, когда туда вошел муж. Он взглянул на экран, и его лицо так и просияло от радости. Вера Петровна нахмурилась.
– Старый хрыч умер, серый кардинал, мать твою! – выругался муж.
Жена скривилась, укоризненно покачала головой.
– Ну зачем ты так? О покойниках плохо не принято…
– Перестань! Сколько людей сгнобил, идеолог хренов!
– Ну, хватит! Дети еще не спят, – оборвала она мужа.
Анилин плеснул из графина виски, отпил глоток, потом пошел на кухню, но тут же вернулся и бросил на стол пачку долларов.
– Положи туда же! Здесь пять тысяч!
Анилина не шелохнулась, продолжая смотреть хронику похорон. Пачка оставалась лежать на столе.
– Убери! Выбежит кто из ребят, ни к чему это!
– Я хочу, чтоб ты забрал деньги из сейфа! – категорично заявила она ему. – Ты же обещал! Сказал временно, на месяц, а уже полгода прошло! Это мой служебный