и во веки веков воспрещается носить одноцветные плащи, они отныне – только для старших орденских магов, начиная с третьей ступени посвящения. Всем же прочим – двух-, трёхцветье и так далее. С той поры и повелось – чем выше человек, тем меньше цветов на его плаще. Накидки в два цвета носили короли, в три – принцы, герцоги, графы, бароны и прочее высшее дворянство; ну а дальше начиналась уже вольная чересполосица.
Священники Истинного Бога, Подателя Благ, Дарителя Магии, подобным не баловались. Носили они белые ризы, и были они единственные в Империи, кто имел право на однотонный плащ этого цвета.
В восточные ворота славного города Хвалина хмурым октябрьским днем, на заре, едва только распахнулись тяжёлые створки, въехал одинокий всадник. Молодое надменное лицо, обрамлённое тонкой, искусно подбритой тёмной бородкой. Глубоко посаженные глаза. В чёрной кожаной куртке, плечи, обшлага, грудь – всё в шипастых серебряных накладках. Несмотря на холодный осенний день, куртка на груди всадника была распахнута – так, чтобы все видели тяжёлую цепь девственной красной меди с висящим на ней гербом Ордена Арк – три языка пламени, сработанные из чистого авальонна, Огненного Камня.
Перед раболепно склонившимися стражниками в осеннюю грязь упала мелкая серебряная монетка – стоимостью раза эдак в два больше, чем въездная пошлина. Урядник торопливо подобрал, бормоча слова благодарности, однако ж, когда всадник скрылся за изломом улицы – швырнул монету в пошлинную копилку так, словно жгла она ему руки.
– Неча глазеть! – обрушился он на остальных. – Нехай магистрат давится колдовской этой серебряшкой. Тьфу, пропасть! Нам, воинам, под ноги, в грязь швырнул, точно голи кабацкой или человеку трактирному! Думал, раз больше пошлины заплатил и сдачи не востребовал, так мы его коню всю ж… вылижем? Нет уж, дудки! Сами на пиво скинемся!..
Урядник был уже в годах, вдобавок обременён большой семьёй – однако в своё время он сражался и против лесных бестий-Дану, когда уже много позже Великой Войны пакостное это племя безжалостно добивали по всем просторам Империи, дрался на Берегу Черепов, подавлял баронские мятежи в Смутное Пятилетие и помнил, что такое похвала Императора, что такое Его рука на твоём плече, на дрянной окровавленной кольчужке (и не подгибаются пальцы повелителя, не брезгует он!); помнил, а оттого сейчас и вскипел.
– Ну да, тебе Император какую ни есть, а пенчию платит, – проворчал один из стражников, тощий и рыжий. Алебарду он держал, точно докучную палку. – Тебе деньга не надобна, так другим бы сгодилась…
– Дурак! – урядник тотчас врезал стражнику по уху – не в полную силу, а так, для порядка. – Будешь, как крыса помоечная, из рук чародеев медяки хватать – сам в крысу превратишься! Подачки только псы оголодавшие ловят, да и то не все!.. Вот когда купец нам с подходом да уважением поднесёт поверх положенного, тогда и пива выпьем.
Примерно в то же самое время, только через южные ворота, в Хвалин въехал ещё один всадник. Тоже молодой и стройный. Вот только лицо его, загорелое и обветренное, обрамлённое длинными пепельными волосами,