этого безобразия возвышается величественный конус увенчанной снежным шлемом Королевской горы… Так прямо и хочется отправиться туда, не мудрствуя лукаво».
…И всё-таки почему Тёмный молчит?..
– Не спится, крыса? – вдруг послышался из сумрака ехидный голос. Фесс невольно вздрогнул – так и есть, та самая парочка, полуэльф с Бахмутом!..
За зиму конопатый силач, казалось, ещё больше раздался в плечах. Эльф же, напротив, как будто бы высох, щёки ввалились, глаза лихорадочно блестели.
– Привет, ребята, – как ни в чем не бывало бросил Неясыть, и неважно, что в душе при этом клокотала жгучая, обжигающая ненависть. Он не забыл тёплой вонючей струйки на лице. Он вообще ничего не забывал в этом мире. Долги следовало отдавать как можно быстрее.
– Надо же, – глумливо удивился полуэльф. – Разговаривает!.. С нами – и разговаривает! Небывалое дело, правда, Бахмут?
– Истинно так, господарь Эвенстайн, истинно так, – поспешно закивал веснушчатый аколит.
Фесс промолчал. Они сами пришли к нему, значит, им от него что-то нужно. За зиму и весну он хорошо изучил самого себя, все слабые и сильные стороны; второй раз он не попадётся в ловушку собственного призрачного умения.
– Ладно, крыса, – со внезапной серьёзностью сказал Эвенстайн. – Поговорим.
– Разве крысы разговаривают? – невозмутимо поинтересовался Фесс.
Ничуть не опасаясь, полуэльф шагнул вперёд, одним движением оказавшись рядом с Фессом. Поставил ногу в потёртом сапоге на ступеньку, нагнулся – близко-близко оказались нечеловеческие, какие-то словно бы кошачьи глаза.
– Конечно, – негромко сказал Эвенстайн голосом умудрённого годами мужа, но никак не пятнадцатилетнего мальчишки, которому в этом возрасте положено мечтать в основном о девчонках. – Разве ты не знаешь? В Змеиных лесах полно говорящих крыс. Очень, знаешь ли, похожих на тебя.
Неясыть в душе Фесса взыграл. Одним движением Фесс сгрёб наглого полуэльфишку за грудки… и тотчас со стоном выпустил – тот резко нагнулся, прижимая к себе руку Неясыти, словно величайшую драгоценность, и заломленное запястье тотчас отозвалось острой вспышкой боли. Приём был донельзя примитивен, однако Фесс попался на него, точно сопливый новичок.
– Тихо! – прошипел Эвенстайн прямо в ухо Неясыти. – Ты расскажешь мне всё сам или…
Над головой Фесса раздалось сопение – Бахмут надвинулся вплотную. Похоже, что на выросшего при дворе полуэльфа-бастарда принцип «одного дара» не распространялся. Не задумываясь более ни одного мига, Неясыть ударил – сплетшимся словно само собой заклятием, из начального арсенала «умиротворителей». Самым простым, однако на сей раз уже Эвенстайна опрокинуло и протащило спиной по камням, изодрав в клочья нарядный плащ. В плечи Фесса вцепились было руки Бахмута, однако Неясыть, не мешкая и опять же бесхитростно, двинул его локтем в пах.
– Ой-о-о-о… – проскулил конопатый и, согнувшись, повалился на ступени.
– Ну