по документам и как «выемку песка», и как «работу в скальных породах». А уж если загодя купить проектировщика, всегда можно заблаговременно прибрать к рукам по бросовым ценам то, что в будущем уйдет под строительство трассы, чтобы потом получить компенсацию. Ведь шоссе – это не только то, что под асфальтом и бетоном. Существует понятие – «полоса отвода». Это земля, которая изымается у владельцев временно, на период строительства, но почти никогда не возвращается после рекультивации. Любые протесты владельцев, словно волны о мол, разбиваются о железобетонную формулировку: «земля изымается для государственных нужд». Такая полоса отвода тянется вдоль трассы на сотни метров по обе ее стороны. Строения, находящиеся там, автоматически идут под снос – если это заложено в проекте, а сам проект утвержден на самом верху. Это же касается и временных подъездных дорог, прокладываемых на период строительства к карьерам и площадкам под асфальтобетонные заводы, и любых заповедников, и даже некоторых исторических объектов: все зависит от проектировщика, которого застройщик всегда может купить. Таким образом можно на законных основаниях захватить любой приглянувшийся участок земли, расположенный даже в десяти километрах от будущего шоссе, снести дачный кооператив и дать людям взамен неосвоенные участки где-нибудь на отшибе, рядом с городской свалкой… Притом – в полном соответствии с законом. Как это и было недавно сделано в кооперативе «Ветеран».
Пефтиев уже детально просчитал, как распорядиться землей после строительства. Часть будет отдана в аренду под складские терминалы, бензозаправки и придорожный сервис, часть пойдет в качестве взяток нужным людям. Просчитав нехитрую математическую операцию с «дебетом» и «кредитом», подрядчик получил в сухом остатке цифру из учебника астрономии.
Правда, оставался тот самый гость, который должен был появиться с минуты на минуту. На него слишком много завязывалось в многообещающем проекте. Многое – если не все…
– Да, Владлен Николаевич, чуть не забыл. – Роман Мандрыкин отставил недопитый бокал с шампанским и заинтересованно взглянул на бутыль ликера. – Там в дачном товариществе с этими ветеранами небольшая заминка вышла. Дело в том, что…
– В курсе, в курсе, – согласно кивнул хозяин дорожно-строительного холдинга. – Решение суда в нашу пользу есть, а тому быдлу участки в качестве компенсации уже выделили. Проиграли они суд.
– Так они волну погнали, в газеты разные пишут, а дети их – еще и в Интернет, – упрямо добавил Мандрыкин.
– Романчик, ну давай хоть сегодня о делах не говорить? – ехидно заулыбалась рыжеволосая Ася. – У тебя что, других тем нету? Ты же у нас такой нежный фрукт…
Мандрыкин слегка покраснел – во фразе «нежный фрукт» прослеживался явный сексуальный подтекст. Что неудивительно, ведь директор по связям с общественностью был убежденным гомосексуалистом, чего, впрочем, и не думал особо скрывать, разве что не рекламировал себя в таком качестве.
– Ты ведь