жизни своей славой и могуществом был первый из римлян по своим добродетелям, и по смерти его происшедшие от него Попликолы, Мессалы* и Валерии по это время почитаются знаменитейшими родами и после шестисот лет к нему относят свое благородство. Телл, оставаясь в строю и сражаясь как храбрый воин, был убит неприятелями. Но Попликола, поразив врагов отечества – что счастливее, нежели умереть за отечество, – и видя его победоносным под своим начальством и предводительством, получив достойные почести, удостоившись триумфа, имел конец, которого Солон желает и который он почитает счастливым. О благополучии Попликолы свидетельствует и то, что Солон говорит в споре своем к Мимнерму о продолжении жизни:
Да прах мой жалости слезою орошат —
Друзья мои по мне да стонут и скорбят.
Попликола смертью своей не только в друзьях и родственниках, но и во всем городе, во многих тысячах людей произвел слезы, печаль и уныние. Римские жены оплакивали его как сына, как брата, как отца общего. Касательно богатства, Солон желает иметь его, но, боясь мщения богов, не хочет приобретать неправдой. Попликола не только не обогащался несправедливо, но еще делал добро другим, великодушно издерживал свое имущество. Итак, если Солон был мудрейший из людей, то Попликола был благополучнейший, ибо то, что Солон желал иметь, как прекраснейшее и величайшее благо, Попликола приобрел и сохранил до конца своей жизни.
Таким образом, Солон прославил Попликолу и Попликола взаимно Солона, подражая ему как образцу совершеннейшему, которому должен следовать всяк учреждающий республику. Он отменил надменную важность в консульстве и сделал эту власть приятной и кроткой. Он принял многие законы Солона, дал народу право избирать себе начальников, позволил обвиняемым переносить дела к народу, как Солон – к судьям. Подобно Солону, Попликола не составил нового сената, но умножил и почти удвоил прежний. Учреждение квесторов сделано для того, чтобы эта часть правления не отвлекала начальника от дел важнейших, если он добродетелен; в противном случае – чтобы он был лишен способов более вредить, имея в руках своих и власть, и деньги.
Ненависть к тираннам в Попликоле сильнее, нежели в Солоне. Один повелевает наказывать изобличенного в искании тираннии, другой позволяет наказывать его прежде суда. Солон справедливо гордится тем, что отказался от самовластия тогда, как сами обстоятельства давали ему оное и гражданам было не противно. Не менее славно в Попликоле то, что умерил неограниченную власть, ему доставшуюся, и не употреблял ее, хотя имел на то право. Это самое, кажется, прежде познал Солон и потому говорит, что тот народ повинуется лучше правителю, который не будет ни слишком угнетаем, ни иметь много воли.
Собственное дело Солона есть уничтожение долгов, которым более всего утвердил свободу граждан. Бесполезны законы, дающие равные права, когда долги лишают бедных этих прав. В таком случае, где народ кажется свободнейшим, там более всего порабощен богатыми –