Соборище 2. Авангард и андеграунд новой литературы. Антология

почему одиночеству всегда сопутствуют алкоголь и

      табачные клубы, почему некогда непобежденные становятся в отчаянье:

      несносны, да слабы.

      Я могу объяснить, почему ранее наполненные жизнью становятся

      покоренными превратностями судьбы, хоть пой по ним панихиду

      и укладывай в гробы. Я могу объяснить, почему неприятностей ров

      настигает нас в неисповедимом пути, словно песочные столбы странников

      в степи, и почему мы в страхе и неведении своем – слепы.

      Я могу объяснить, почему безобразие всегда держит за талию стан

      красоты, я могу объяснить боль осознания, когда ничего не вернешь назад,

      ибо разведены мосты, а глаза ранее тебя ждущих теперь безлики и пусты,

      смотрят не вымолвленным словом страждущим – и видят, как стали

      уродствами лучшие черты.

      Я могу объяснить, почему те, что покорили горизонты и оставили

      свои следы там, где никто ранее не был, одиноки, как пустырь.

      Я могу объяснить, почему в существе своем так грустны искренние и

      чистосердечные, обезумевшие от распятия их душевной наготы.

      Я могу объяснить, почему столичные курвы объяты пеленой зависти

      и вне себя пребывают от славы и ее сопровождающей суеты. Я могу

      объяснить, почему человеческие сердца похоронены под гнетом отчаяния

      и недостатка доброты. Я могу объяснить, почему человек человеку

      становится волком и почему людские души порой подобие черной дыры.

      Я могу объяснить, почему в пляске смерти по былой любви сгорают души,

      словно их заживо погребли адские котлы.

      Я могу объяснить, почему мы стали подобием кодлы, и за нашими

      спинами теперь не крылья, а щиты, а поверх нашей кожи – шипы, чуть

      кто попытается быть ближе, мы тут же встаем на дыбы и навостряем

      клыки, заключив этого безумца в кандалы, ибо мы дети, вскормленные

      временем не добродетели, а борьбы. Я могу объяснить, почему не

      зарекаются от сумы и тюрьмы.

      Я могу объяснить многое.

      Но вот себе не могу объяснить

      Почему

      Из десятков мужчин, что посягают на мои духовные таинства: реликвии и

      кресты,

      Почему из десятков мужчин

      Мне нравишься

      Именно

      Ты.

      Мы были молоды, а значит, почти бессмертны

      Спектры!

      И какие сердца наши хранили вопиющие секреты! Чувство было

      таинством, любовь – Ковчегом Завета. Нам подвластны были и кутежи

      и сантименты, мы в объятьях кавалеров стройных были согреты, они

      обещали нам дары, сонеты, но исчезали под утро, всегда бесследно.

      Мы жили от триумфа до победы, неслись в галактике, завороженные

      величием Андромеды, мы познавали себя, ища ответы на вопросы, что

      задавала жизнь, даря нам драмы и кастаньеты. Мы были музыкой, нам

      нипочем запреты, звучали гулко, словно