и не говорили вовсе… до Лёхи много позже дошло про имя её спросить… Оля… Олей её звали.
…и носило этих двоих зигзагами по сугробам и канавам меж дерев дачного посёлка… бесцельно… безбрежно… в отуманенной ночи с редкими фонарями… пока не сдохла их ярость… и не стало им бездельно волочить ноги, проваливаясь в снег… тут начал Лёша дорогу обратно к дому закруглять.
…то, что у брательника в покоях койки не найти, – на то сомнений быть не могло… народу в этот раз понаехало выше крыши… но был один фокус, о котором никто не знал.
…Коробкову-старшему выделили дачу в Сосново, в номенклатурном посёлке… но по условиям развода с Алёной Юрка дал ей комнату с верандой в бесплатную аренду… летом она жила там с детьми… а зимой редко приезжала… и Лёха уж давно просёк, что в этой её комнатухе есть тёплая стенка от общей печки… а значит, и вся комнатуха на второй день тёплая.
…отыскал в щели между досок захованную мормышку… открыл ею форточку в коридорном окошке… открыл раму… проник внутрь… нашарил в зольнике под плитой ключи… галантным жестом распахнул входную дверь перед дамой сердца… и, запустив её внутрь, не забыл закрыть раму и форточку.
…Оля повернулась сказать что-то.
– …ссс-ссс, – шикнул на неё… ещё не хватало, чтобы за стеной услышали… секрет насчёт этой комнаты Лёха со всей серьёзностью берёг от чужого уха и глаза… и пока сходило.
…не зажигая света, с порога одежду мокрую, жёсткую, неуклюжую с себя рвя… шарить руками по телу её… трогать… мять… гладить нескончаемо… слушать, как сердце её глухо под грудью стучит… он устал от этих её дорожных кувырканий, как собака потрошёная… но когда она стала по нему пальчиками водить!..
…губы у неё были такие, что на одном этом можно мозгами улететь… в любую сторону по зодиаку… далеко и безвозвратно… она ещё только приближала их к нему, а его губы уж начинали ныть и сладко зудеть… невтерпёж щекотно… а потом вовсе отнимались… были как не свои… дрожали от внутреннего гула… в поцелуе с ней задыхался и улетал Лёха… как в колодец какой… навсегда… жопой кверху.
…а она его за соски трогала… по спинке и под яйцами пальчиками водила… вился Лёха от этих пальчиков, как одержимый… за руки её хватал и прижимал их к себе… но не получалось ничего… нужно было, чтоб она сама и вдруг… он ждал… внутренне скулил… вслух сказать стеснялся… ёрзал от нетерпения.
…от рук, от тела, от губ её дух шёл незримый… как в падучей, корчило Лёху… неуёмный колотун и озноб посылая… пеленой и мороком уводя с понятной стези… рот раскрывал, воздух ловя… зубами по телу её возил… пальцами скрючившись, тишайше гладил, судорогу свою внутри затая… голова невесомая в хлам рябыми пятнами пошла… чувства разноякие летели вперехлёст… верх забирая.
…а она шла навстречу ему всем телом… гнулась… на каждое его движение отзывалась… отдавалась аж всеми порами своими…