по пьяни… и Глеб удивился страшной земляной силе Юркиной хватки… Городецкий и сам был крутой мужик постоянного ломового ручного труда… приёмчики кое-какие знал… и не раз скручивал в бараний рог зарвавшихся грузных хамил… но тогда Глеб еле выполз из этих медвежьих лап, дав Большому с двух сторон по ушам… что тот ему долго припоминал как нежентильменское поведение.
…они могли спокойно проработать целый день рядом, не сказав друг другу ни слова… за исключением утилитарных «подай» и «подвинь»… потом так же молча ехать домой в размудоханной старой коробковской «Волге»… и хмуро кивнуть друг другу у подворотни Городецкого – пока, мол, до завтра… однако Коробков упорно отказывался работать с кем-либо, кроме Глеба… хотя легко мог найти напарника получше и попроворнее.
…но стоило Глебу приболеть… или под каким другим предлогом манкировать коробковской компанией более недели… как в дверь раздавался звонок… далее начинали скрипеть и стонать коммунальные шифоньеры и секретеры, потревоженные впотьмах в узком коммунальном коридоре могутными Юркиными плечами… слышался раскатистый боцманский бас Коробкова… распоряжавшегося соседками и учившего их уму-разуму… распахивалась дверь… и Сам, с кульками и бутылкой, в расстёгнутой барской шубе-выворотке… ступал внутрь, больше́я своей мощной тушей… и, почти что раздвигая собою дверной косяк… кульки на стол водружал и доминировал темой разговора:
– …а вчера у нас был общий гвалт насчёт Маринкиных именин… ну ты помнишь Маринку… худенькая сосулька такая… Лолита несостоявшаяся… мотылёк… так вот, она вчера набегалась за продуктами… перед всеобщим слётом… и в изнеможении у меня на диване в огромном пледе заснула… ну дарёный… ты помнишь.
…а тут управдом пришёл недоимки с меня за ремонт получать… и на неё с размаху сел… пудов на семь мужчина… убил бы… но спасибо – диван мягкий… а она кричала своим ядовитым сопрано… что он ейной же брошкой ей грудь проткнул… стала лифчик расстёгивать… и в нос ему окровавленной грудью тыкать… ну, мы управдома всем гуртом начали сдавать в милицию за хулиганство… так что этот гусь нахрапчатый про недоимки забыл… а то он, сука, хотел с меня несметную сумму… за дверь и побитые стены на лестнице… помнишь, когда тот кривой тютель приходил… а мы не открывали… так он трубу нашёл… в дверь бить ею начал, как дятел… и по стенам лупить… да ты, бля, совсем дохлая муха на поверхностный взгляд… сейчас мы тебя колдовскими настоями и отварами поить будем… от Бабы-яги.
…далее начиналась заварка травяных чаёв с мёдом, выпивка, закуска… рассказы, воспоминания… общий балдёж на весь вечер с анекдотами, исповедями, сплетнями, клятвами, зароками на будущее… с обязательным просмотром Глебовых эскизов… при этом Юрка лишь изредка хмыкал и тыкал в отдельные сомнительные места композиций, но никогда не ругал… всё это завершалось