Однако, проверка по части всё равно обещалась быть. Следовательно, тов. Романович к нам заглянет на огонёк. Что он и не преминул сделать, где-то через час.
Когда он вошёл в палату, была дана команда «смирно» и мы по стойке смирно встали возле своих кроватей. Стоять смирно с гипсом и костылём было не очень удобно, к тому же я немного замешкался и чуть не рухнул, чем привлёк к себе общее внимание и был первым к кому подошла делегация, состоявшая из комбата части, начмеда, тов. Романовича и ещё пары офицеров, сопровождавших его.
– Ну что боец, как самочувствие? – Спросил Романович, безуспешно желая придать своему голосу отеческую нотку.
Я ответил что всё терпимо, но могло бы быть и получше, рассказал как это произошло, что терплю, но колено болит. Он нахмурился и глянул на капитана Разумова, но промолчал. Быстро осмотрев санчасть он ушёл проверять казармы. А мы все дружно выдохнули.
Уж не знаю какой там состоялся разговор, но после этого визита мне стали ещё и капельницы ставить с физраствором. Зачем? Понятия не имею, но по две стекляшки в день ставили, а каждая из них это 200 мл между прочим. И я всегда боялся, когда в бутылке заканчивалась жидкость. Страх вызывала мысль о возможном попадании воздуха в вену. Потом-то я научился не только сам вовремя перекрывать клапан, но и вытаскивать иглу из вены.
Именно после капельниц я прочувствовал свои почки, потому что они начали болеть, и по малой нужде бегал часто, а с моей загипсованной ногой и костылём, да ещё мокрым кафельным полом в сортире, это так себе удовольствие.
По ночам колено ныло со страшной силой, просыпался и не мог нормально уснуть. Сон приходил лишь под утро, но быстро развеивался, когда за стеной слышался конский топот. Это роты, спускались по лестнице на утреннюю пробежку в 6 утра.
Через пару дней пришёл сам подполковник Глухарёв и сказал что меня надо срочно направлять в госпиталь на обследование. Начмед был всегда только за это, но без одобрения комбата не мог ничего сделать. А комбату было по барабану, и, скорее всего, только после пары слов от Романовича он решил что-то предпринять.
Перед поездкой на обследование я решил принять душ. Необходимость в этом назрела, ведь за окном август месяц, жара стояла страшная. Все потные, вонючие.
Но тут встал вопрос – как я буду мыться? Гипс то с меня снимать никто не собирался. Марат, фельдшер, предложил закутать гипс в целлофан. Замечательная идея. Но где его найти? Поскребли по сусекам и нашли штук десять пакетов, распороли их, обвязали гипс. Результатом остались довольны и я отправился в душевую. Рядом с дверью дежурил Марат и ещё один парень – это на тот случай, если я, не дай Бог, там звезданусь на мокром полу. К счастью всё обошлось.
Однако, госпитализация затягивалась и я торчал в санчасти, мучаясь по ночам от боли, а днём от скуки, потому как ни радио, ни телевизора, ни книг там не было. Вернее была когда-то библиотека при части, но всё давно