с петель. Ее рассердило и одновременно обидело, что ни один из преданных ей слуг не вышел навстречу взбешенному гостю, чтобы остановить его. Вот так-то они защищали свою хозяйку. Хотя Ингрид знала, что будь на его месте кто-то другой, пусть даже целая ватага, верные ей люди не позволили никому переступить порог ее дома. Но было в этом человеке что-то такое, что заставляло даже тех, кто клялся ей в верности, при его появлении прятаться по углам, как трусливые крысы.
Перед тем как разъяренный Вальгард ворвался в спальню, Ингрид успела испытать досаду, что не может очередной раз убедиться в своей неотразимой внешности. В этой спальне нет специальных стекол…
– Какого черта!
Она едва смогла развернуться в его сторону, как оказалась бесцеремонно поднятой с кушетки и прижатой к стене. Ее всегда возбуждала его неистовая страсть и первобытная грубость, но сейчас она действовала на нервы.
– В чем дело, дорогой?
– Не делай из меня идиота!
И все же она безупречна – ее красота отражалась в его горящих яростью глазах.
– Никогда не пробовала. Поэтому мне весьма интересна причина твоего раздражения.
Она рисковала, проявляя такую дерзость. Но разве не всю жизнь ей приходится ходить по лезвию ножа?
Чеканные черты лица Вальгарда исказились лютой злобой. Ледяная рука мертвой хваткой сжала горло Ингрид, заставив женщину задыхаться. Она всегда знала, что он легко может ее уничтожить. И, кто знает, может, это и было основной причиной, по которой женщина так сильно тянулась к нему. Ингрид всегда привлекала грубая сила. Она хотела Вальгарда так же сильно, как и боялась.
– Ты все знала, – прошипел мужчина.
Конечно, она знала. Знания были ее главной силой. Если бы не природные мудрость и хитрость Ингрид тяжело бы пришлось в мире, где правят эти шовинисты. Но, видит Бог, или тот, кто их породил, нынешней ситуации она и сама была не рада.
– А в чем собственно дело? – прохрипела она, впиваясь ногтями ему в запястье. Ей удалось высвободить свою шею из его мертвой хватки, но ее жизнь все еще была на волоске. И никогда, как сегодня, Вальгард не был ей настолько желанен.
– Ты был в городе? Видел девчонку? – говорить, когда тебя сжимали тиски смерти, было крайне тяжело, но Ингрид знала, если проявить слабину, Вальгард не оставит от нее мокрого места, поэтому через силу придала своему голосу нотку несмешливого презрения. – Это причина твоего неудовольствия?
Синие, будто лед глаза мужчины в мгновение ока стали черными. Размашистый удар тыльной стороной ладони пришелся Ингрид в подбородок и заставил отлететь на метр. Женщина ударилась спиной о дровяной камин, изрядно повредив его. Каменные осколки, вперемешку с песком и известью посыпались на ее переливающиеся волосы цвета вороного крыла, беспощадно портя безупречную прическу. Из губы хлестала кровь. Чужая кровь. Сегодня Ингрид позволила себе вволю насладиться едой, потому была наполнена живительной силой.
– Ты знала, кто она, – проревел Вальгард.
Он стоял напротив женщины, широко расставив ноги.
– Ненамного