дона Зуриту напрыгнула еще одна обезьяна. Он, уронив ружье, схватил ее двумя руками за горло, но обезьяна так извивалась всем телом и сучила лапами, что человеку приходилось нелегко.
Михаил, вставивший в свою горизонталку новые патроны с картечью, готов был выстрелить в любую секунду, но медлил, резонно опасаясь ранить людей, копошившихся в автомобиле. Кавардак прекратили последующие выстрелы Томаса и, возможно, еще резкое гудение клаксона автомобиля. Две оставшихся в живых обезьяны покинули «Пампасского кота», но вместо того, чтобы куда-то бежать, прыгнули на пальмы и забрались на их верхушки. Что стало для них роковой ошибкой.
В револьвере водителя Томаса патроны кончились, но у Педро Зуриты был полный патронташ. Он схватил оброненное ружье, чертыхаясь, переломил его, выбросил пустые гильзы и вставил в стволы патроны. Два выстрела, и две прятавшиеся в кронах пальм бесшерстные обезьяны беззвучно свалились вниз.
На этом охота для пассажиров «Пампасского кота» закончилась.
– Ухо! Мое ухо! – причитал Дилан Моралес, в то время как Томас заводил автомобиль. – В больницу, срочно в больницу!
Со стороны эта ситуация могла бы показаться комичной, и Михаил не сдержал усмешки, которую заметил Педро Зурита. Аргентинец, прикладывавший платок к окровавленной щеке, открыл было рот, но что тут скажешь! Автомобиль завелся и рванул с места по направлению к городу. Тут и там продолжали грохотать выстрелы, но Михаилу все это стало не столько неинтересно, сколько противно, слишком уж противно…
Глава 7. На воде и под водой
Графиня Левашова ничуть не кокетничала, отказываясь от предложения Дилана Моралеса принять участие в облавной охоте на чудовищ доктора Сальватора, мотивируя это неотложными делами. Но связаны эти дела были не с финансами, как подумал тот же дон Моралес, а с ее страстным увлечением подводной охотой.
Вообще-то таких, как она, любительниц нырять и охотиться за рыбой со специальным подводным ружьем, было немного. Собственно, и сама подводная охота была не очень распространена во всем мире, не говоря уже о России. Тем более среди женщин. Но графиня с детства полюбила реку и вообще любые водоемы. Она очень любила купаться, ловить рыбу, даже просто находиться вблизи воды, смотреть на нее. Поэтому-то и жилье в Аргентине Ольга Левашова выбрала не где-нибудь, а на берегу реки Парана.
Она была богатой вдовой. С покойным мужем, французом, владельцем нескольких ювелирных лавок в Париже, графиня Левашова познакомилась незадолго до октябрьской революции в России. Они сошлись на взаимной любви к рыбалке и подводной охоте; к тому же Ольга была красавицей, да и Пьер был хорош собой. К несчастью, не прошло и месяца после свадьбы, как Пьер погиб по нелепой случайности. Из-за вышедшего из строя кислородного баллона он захлебнулся во время ныряния в море на большую глубину, и спасти его не удалось.
Ольга искренне любила мужа, и для нее это стало очередной трагедией. В японскую войну в Порт-Артуре погиб ее