Сара с трудом переводит дыхание, не представляя, как вести диалог.
– Это твой сотовый? – уточняет Акил. Разговаривает он очень правильно, с легким, почти британским акцентом, однако его семья родом из Египта, отец какой-то профессор. – Я хотел позвонить тебе на сотовый.
– Ой, а у меня его нет, – признается Сара и тут же сожалеет о сказанном. Зачем выставлять себя чудачкой?
– Хм… – произносит Акил.
Либби напряженно вслушивается в разговор.
– В общем… – Акил откашливается, и сердце Сары замирает в предвкушении. – Ты не в курсе, во сколько завтра репетиция?
Сара вспыхивает от стыда – это деловой звонок.
– Я забыл записать, – продолжает Акил.
Их беседа занимает меньше двух минут. Следом возвращается реальность: отец в одном полотенце за столом, выражение его глаз, зловещее молчание.
«Колесо фортуны» крутится. Одна загадка решена, переходят к следующей. Постепенно челюсти сводит от боли. Сара только сейчас осознает, как крепко стиснула зубы.
Наконец из кухни доносится голос отца.
– Сара! – окликает он. Брезжит надежда. Вот-вот все прояснится, кусочки мозаики сложатся в картинку. – Ступай вниз и проверь, сколько у нас галлонов воды, – велит отец.
Тогда она понимает: произошло нечто поистине ужасное.
Сара ненавидит подвал – лишнее доказательство, что катастрофа может случиться в любой момент. Здесь хранятся консервы, чтобы пережить ядерную зиму. Вода, чтобы пить, когда у других иссякнут запасы. Патроны, которые можно использовать как бартер, когда деньги потеряют ценность. А еще в подвале хранится оружие, чтобы защищать консервы, воду и патроны от тех, кто попытается их украсть.
От перспективы спать в подвале бросает в дрожь: голые лампочки, пауки, стойкий запах грязи, наглухо заколоченное окошко. Однако в углу лежат одеяла и подушки – мало ли. Три раскладушки стоят наготове.
С трясущимися руками Сара добирается до бутылей и начинает считать. Потом пересчитывает.
Погода меняется, неустанно повторят отец. Моря выходят из берегов, вода и нефть заканчиваются. Еще астероиды. Астероиды пугают больше всего. По ночам, лежа в кровати, Сара смотрит на звезды и временами чувствует их медленное приближение, в ожидании астероида она всегда начеку.
– Может, все обойдется? – постоянно спрашивает она у отца. Никому не дано заглянуть в будущее. Не дано знать наверняка. – Может, на наш век хватит?
– Может, – отвечает отец и выразительно качает головой, словно говоря «нет». – Но рано или поздно что-нибудь произойдет. Ничто не длится вечно.
Поэтому они выращивают во дворе овощи. Поэтому закатывают в банки кабачки и пропускают через сублимационную сушку картофель. Поэтому на самой верхней полке в подвале прячут двухгодичный запас сменных ингаляторов. И никто не знает про это хранилище. Даже Джо, родной брат отца, родившийся в том же доме. Прошлым летом Джо приезжал погостить – впервые за долгие годы, проведенные на наркотиках