Еще ничего не случилось!» – так она приказала себе и поняла, что, на самом деле, случилось. Давно случилось. Но, убаюканная комфортом, она предпочитала это не замечать.
Поблагодарив за ужин, Сергей поиграл с Лялей, посидел перед телевизором, вышел во двор, потрепал по густому мохнатому загривку собаку. Надя уложила дочь спать, зашла в спальню и нашла его крепко спящим. Она долго смотрела на него, черты лица показались ей заострившимися. Может, у него неприятности? Но это был не повод говорить такие обидные слова, зная, как Надя болезненно к этому относится. Что-то произошло. Или происходило давно, но он не показывал виду, а она не желала замечать, тщательно оберегая собственный покой. И вот сегодня – не сдержался. У Нади появилось острое чувство, будто ее тщательно культивируемый, всеми силами сохраняемый домашний мирок дал трещину, и оттуда резко потянуло стылым болотным воздухом. Она легла в постель, долго ворочалась, уснула с трудом.
На следующий день Надежда отвезла Лялю няне и, вернувшись домой, занялась прополкой клумб. Ей надо было подумать, и такая работа всегда приводила ее в состояние умиротворения. Аккуратно выдергивая сорняки и с удовольствием наблюдая, как земля становится чистой, она успокоилась и стала вспоминать то хорошее, что они успели пережить вместе. Возможно, надо подождать. Мысль о том, что в их отношениях за три года по какой-то причине могли произойти необратимые изменения, ей в голову не приходила.
…Переход Крыма в Россию Надежда, измученная токсикозом, пропустила. Все силы уходили у нее на то, чтобы хорошо учиться во втором семестре и не иметь задолженностей, а свободное время она просто отсыпалась, не обращая внимания на происходившее вокруг. Сергей ее не тревожил, хорошо понимая, как ей сложно. То, что Крым действительно стал российским, Надя осознала только в мае – когда весь ее курс срочно обязали поменять паспорта. Новенький документ с двуглавым орлом и незнакомыми символами показался ей чужим, и непонятно было теперь, как жить дальше. Хуже всего было то, что родители и брат остались на материке, за перешейком. Это было хорошо или плохо? И как теперь с ними общаться? Но, к счастью, у Нади в то время была другая важная задача – выносить своего ребенка, и она старалась не тревожиться. Не тревожилась она даже тогда, когда отключили мобильную связь с Украиной, и целый месяц с родителями невозможно было связаться, пока кто-то из знакомых не поехал через перешеек и не бросил там письмо в Цюрупинск с Надином адресом и электронной почтой. Муж для нее на тот момент был намного важнее, и он был рядом.
Рожала она мучительно. Сергей не смог полностью отменить прием и приехал в роддом только после работы. Надя лежала в одноместной комфортной палате, тяжело дышала от боли, смотрела в белый потолок широко открытыми глазами. Измученная схватками, начавшимися с утра, она чувствовала себя глубоко несчастной и всеми брошенной, несмотря на то, что к ней то и дело подходили медсестра и врач, успокаивали и обнадеживали. После этого она поднималась с постели, пыталась ходить, но ей снова казалось, что ничего