глаз прохожего.
Но пусть мой внук
Услышит ваш приветный шум.
Мы проследили развитое литературной деятельности А.С. Пушкина в области повести, поэмы и лирики и можем еще сделать несколько обобщений. Важнейшей заслугой Пушкина является возведение русского литературного языка на высшую степень совершенства. Не входя в подробности, не оценивая всего громадного значения пушкинской деятельности в области языка, мы скажем об отношении к русскому языку поэта, который был скромнее всех своих предшественников. Он нигде не останавливался на теории литературного языка, допуская свободу в его развитии. Он нигде не обращался к русскому языку как к объекту исключительного поклонения. Но несколько фраз, оброненных в различных произведениях, говорят о горячей любви поэта к русскому слову:
Под миртами Италии прекрасной
Он тихо спит, и дружеский резец
Не начертал над русскою могилой
Слов несколько на языке родном,
Чтоб некогда нашел привет унылый
Сын севера, бродя в краю чужом (III, 356).
Пушкин игриво отметил в нескольких романах и повестях дамское равнодушие, дамскую невинность в родной русской словесности, в родном литературном языке. Может быть, в пылу своей любовной мечты поэт иногда с болью задумывался над теми «идолами», равнодушными к возвышенной роли русского поэта, служителя русского слова, – идолами – светскими дамами, которым в жертву поэт приносил свой гордый ум. Мы видим, что даже о своей любимой простосердечной Татьяне Пушкин должен был сделать следующее замечание:
Еще предвижу затрудненье:
Родной земли спасая честь,
Я должен буду, без сомненья,
Письмо Татьяны перевесть.
Она по-русски плохо знала,
Журналов наших не читала
И выражалася с трудом
На языке своем родном,
Итак, писала по-французски…
Что делать! повторяю вновь:
Доныне дамская любовь
Не изъяснялася по-русски,
Доныне гордый наш язык
К почтовой прозе не привык.
Свою любовь к родному слову поэт влагает в другую женщину, рассказы которой он затвердил с юных лет («Вновь я посетил» 1835 года); ей поэт читал «плоды своих мечтаний»; ее песнями услаждался в уединении Михайловского 1825 года. Это – старая няня поэта, «единственная моя подруга» (по письмам Пушкина от 1824 года), которую он много раз упоминает и в «Евгение Онегине», и в других поэтических обращениях с ласковыми народными эпитетами «дряхлой голубки, доброй подружки». Из уст этой хранительницы русской народной словесности Пушкин записал много народных песен, сказок, запомнил меткие выражения и пословицы, хоть в шуточной форме поэт поминает такую народную сказительницу: «Сказки сказывать мы станем – / Мастерица ведь была! / И откуда что брала? / А куда разумны шутки, / Приговорки, прибаутки, / Небылицы, былины / Православной Старины!.. / Слушать так душе отрадно. / Кто придумал их так складно? / И не