судорожно забарабанил по сенсорной панели, набирая коды связи.
Призвать к миру!
Призвать к разуму!
Он должен что-то предпринять! Он обязан их остановить! Не может нормальный человек безучастно наблюдать за столь безумным действом!
Но проклятый тиран Ласка не отвечал на вызов Шелли. И адмирал Пурбах решил игнорировать упрямца…
Плутонианскому авангарду удалось сохранить строй. «Крылатые Быки» с животной напористостью прорывались сквозь встречный огонь, не рискуя тратить энергию на ответные выстрелы. Шелли понял, что они, сомкнув щиты, прикрывают неповоротливую грузовую «связку» – контейнер на двигательной «спарке». Арьергард же имел относительную свободу маневра и ожесточенно огрызался, стараясь не высовываться за пределы условно безопасной зоны. Бело-голубые плазменные сгустки неслись навстречу быстрым, словно молнии, лучам ярко-красного цвета.
Не прошло и тридцати секунд боя, а защита плутониан уже иссякла. «Крылатые Быки» сломали формацию, – для Шелли, который наблюдал сражение с надира, этот маневр выглядел так, словно над ним раскрылся огненный шар зловещего фейерверка. Крейсерская артиллерия без особого интереса обстреляла беззащитный контейнер, затормозив тем самым его инерционный полет, и поспешила переключиться на штурмовики.
«Крылатых Быков» разили, словно на учениях. Редкие залпы плутониан проникали сквозь щиты крейсеров, и еще реже наносили маломальский ущерб броне «мечей разящих».
Штурмовики плутониан превращались в металлический пар. Получив пробоину, «Крылатые Быки» лопались и выворачивались наизнанку, разрываемые внутренним давлением. Шелли ужаснулся, когда понял, что бандиты не бросают поврежденные корабли. «Рурк» не обнаружил ни одной спасательной капсулы, не уловил и сигналов аварийных маячков.
В космосе же воцарилось безумие. Шелли подумал, что он стал невольным свидетелем самой жестокой битвы последнего века.
Брошенный контейнер проплыл между крейсерами Сопряжения, едва не подровняв «Дюрандалю» нос. Параллелепипед был покрыт оспинами «лазерных ожогов». Оспины источали полупрозрачные струйки пара. Правый двигатель «спарки» превратился в нелепые лохмотья. Очевидно, металл, впитав энергию крейсерского залпа, на мгновение сделался аморфным, точно воск, а затем застыл в причудливой форме.
Патрульные продолжали превращать в субатомную пыль не желающих сдаваться экстремистов. Неуправляемую грузовую «сцепку» они игнорировали. Контейнер же, попав в поле притяжения Седны, – незначительное, однако доминирующее в этом секторе пространства, – увеличил скорость, изменил траекторию и… врезался всей массой в практически завершенный корпус корабля-ковчега Брута.
Шелли увидел яркий свет: он вспыхнул среди громоздких монтажных конструкций и подъемных кранов верфи. Со стороны могло показаться, будто на поверхности крошечной Седны проснулся вулкан. Будто его жерло выстрелило в космос потоком расплавленного вещества.
«Все!