из магазина и направился домой. День клонился к вечеру, он так ничего и придумал насчет денег, вырисовывалась картина полной безысходности его положения.
Квартира встретила его своим холостяцким бытом и каким-то, как ему показалось, казённым запахом. Он прошёл в единственную небольшую комнату, вынул из-за пазухи свой свёрток и машинально положил на стол.
В комнате было всё необходимое для жизни, но устроено просто до примитивности. Стол, три стула, шкаф для белья и одежды да телевизор составляли её нехитрое убранство. Посередине стоял диван, на который он, едва найдя силы раздеться, тут же плюхнулся. Единственным украшением и гордостью, по его мнению, были многочисленные книги. Они тоже в беспорядке стояли на самодельных полках. Многие из них валялись на столе и полу, придавая пространству комнаты элемент хаоса и беспорядка.
Одиночество было его естественным состоянием. Всякий раз, возвращаясь, домой и, переступая порог, он попадал в мир мечтательных фантазий. Здесь могло произойти всё что угодно. Сквозь стену мог войти какой-нибудь путешественник по времени с рюкзаком за спиной, и, даже не напугав его, пройдя через всю комнату, а иногда и прямо через диван, и лишь поздоровавшись, выйти через противоположную стену. Где-то там, в углу потолка, мог сплести свои сети большой паук и потом, моргая огромными глазищами, гипнотически вызывать на разговор. Но только стоило заговорить с ним, как он начинал корчить противные рожи, а затем, вдруг почему-то обидевшись, уползал восвояси. Да мало ли что могло тут происходить, всего и не упомнишь… Бывало, такое увидишь – аж дух захватывает, хоть роман пиши! Иногда он даже пытался всё это переложить на бумагу, бежал к столу и… Сюжет буквально разваливался всякий раз, как только напрягался его ум. Даже, скажу по секрету, приходила она. Да-да. Пусть меня простит наш герой за интимные подробности, это была она. А почему бы ей не быть? Это же несправедливо: он есть, а её нет? Это только у них там – there is the West3, он может быть с ним, или на худой конец – сherchez la femme4. У нас ведь, как уже было сказано, всё иначе: сама приходит (когда её совсем не ждёшь). Так и здесь – придёт откуда ни возьмись, сядет рядом и молчит. Губки надует, глазками стреляет, а как заговорить, так хоть тисками вытаскивай. Это только потом он понял – сам должен догадаться, чего она хочет. Психология… До психологии ли тут, когда сплошные происшествия кругом творятся! Надо ведь за порядком следить, а то натворят чего-нибудь всякие тут…
Его бурная фантазия могла определить два пути его будущего, два полярных места в социуме: жёлтый дом либо литературная известность. Но первое как-то особо не привлекало, а второе всё не получалось да откладывалось. Так вот и жил – то случайными заработками, то от кредита к кредиту. Хотя ВУЗ, конечно, окончил и, надо сказать, с отличными оценками. Подавал большие надежды как историк, и даже аспирантуру предлагали, но не сложилось…
Сегодня мысли не позволяли ему отклоняться от «злободневной темы», сужали горизонты его комнаты до точки