Кстати, и Запад считал, что мы уже не поднимемся, ан нет – выстояли…
Н.С. Конечно, тогда все вело к краху России: разгул сепаратизма при Ельцине, провозглашение самостийности регионов, вседозволенность князьков, изобилие партий, число которых доходило до двух с половиной сотен. Все говорило о том, что мы идем к окончательному коллапсу. Самая тяжелая проблема России – это население, потому что продолжается его вымирание. Какие бы последние оптимистические сводочки нам ни давали, они говорят только об одном – о нашем демографическом убытке. И это самая страшная наша беда – потеря населения.
Н.А. Вы знаете, мне иногда попадают в руки, через хороших знакомых, западные разработки, сделанные для своего руководства, о том, что можно ожидать от России. Так вот в одной из таких разработок на двух страничках с тревогой было написано, что у России есть шанс восстановить многие свои позиции, прежде всего – сильной державы. Единственный фактор, с которым она может не справиться – это демографическая катастрофа.
Н.С. На это, кстати, те же американцы, обращали внимание и в советское время. Я работал в разведке до 1991 года, знаю об этом не понаслышке. Они уже тогда обращали внимание на сокращение удельной численности русских в общей численности населения Советского Союза.
Н.А. А у нас вот табу на эту тему, она считается почему-то неполиткорректной. Хотя думать об этом – серьезная государственная задача.
Н.С. Конечно. Когда наши противники просчитывали, какова рождаемость, скажем, в среднеазиатских республиках, в кавказских и закавказских и какова рождаемость русских, то приходили к четкому пониманию, что с каждым годом этот удельный вес у нас будет сокращаться, что, естественно, скажется и на армии. Ведь слабое знание единого государственного языка – русского приведет к тому, что человеческий фактор в российской Советской армии станет тормозом для ее модернизации. Ну а что сегодня говорить о наших пустующих территориях, конечно, на Западе за этим внимательно следят. Вспомните Крымскую войну – у нас мало кто задумывается о ее причинах.
Н.А. А на Дальнем Востоке что было? Охотское море, Курилы.
Н.С. Да, со всех сторон Россию кусали. Не поэтому ли царь принял потом решение продать Аляску: все равно, мол, не удержим.
Н.А. Конечно, сейчас наши экзальтированные патриоты кричат: это было предательство! Но забывают, что удержать-то ее нельзя было. Почему Аляску продали американцам? Потому что тогда была одна морская держава – Англия, и она хозяйничала уже в Охотском море. Курилы пришлось тоже на время отдать, хотя мы считали их своими. Но подумали, что лучше уж они достанутся слабой в военно-морском отношении Японии, чем их захватят англичане. То же самое и с Аляской – продали ее Соединенным Штатам, зато не досталась она Англии.
Н.С. Поэтому надо понимать, что эти наши большие безлюдные пространства всегда будут лакомым куском. Западу вообще не нужна великая российская держава. Какой бы формации она ни была: монархией, буржуазно-демократической