пустое пространство?
– Ну вы нашли проблему, Фёдор Васильевич, – засмеялся Калымдай. – Было бы из-за чего голову ломать. Будем делать, как в обычных городах делают, вот и всё.
– Да? – я почувствовал себя махровым двоечником. – А как делают?
– Просто строят стену особо не заморачиваясь, а потом, когда внутри города места хватать не станет, увидите сами, Фёдор Васильевич, новички начнут лепить дома вне города, а когда и там поселение разрастётся, то строят ещё одну стену, что с тактической точки зрения обороны весьма удобно и надёжно.
– В некоторых городах, внучек, – поддержал Калымдая Михалыч, – по пять кругов стен бывает.
– Никакой враг с налёту город не возьмёт, – заверил Калымдай, – захлебнётся атака у первой же стены.
– Это же сколько денег вбухать придётся… – вздохнул я. От моих вздохов скоро на планете кислород закончится.
– А как ты хотел, внучек? – пожал плечами дед. – Обычное дело. Только с Агриппиной Падловной сам договариваться будешь.
Посидели мы у царя-батюшки, хорошо, душевно.
Коньяк был качественный, сигары отличные, закуска на высоте, компания мужская. Чего ещё желать умаявшимся от государственных забот скромным труженикам?
Немного подпортил момент царь-батюшка. Когда Иван Палыч вышел, чтобы распорядиться об очередной перемене холодных закусок, Кощей спросил:
– Что дарить Палычу на свадьбу будем?
Вопрос серьёзный, чего уж, только не ко времени – надоело весь день голову ломать над проблемами, хочется просто тупо посидеть, поболтать ни о чём.
– Давайте завтра, Ваше Величество? – предложил я.
– Наливай, – согласился царь-батюшка.
Потом мы пели хором так любимого Кощеем «Черного ворона», который всё, зараза, вьётся над головой. Потом Аристофан очень артистично исполнил «Мурку», услышанную на компе, подыгрывая себе деревянными ложками. Калымдай проревел что-то очень воинственное на своём родном языке, мрачное, грозное и, слава всем богам, короткое. Михалыч петь отказался, но рассказал очередную свою байку из бурной молодости. Меня петь не просили, памятуя мой музыкальный слух, точнее – полное отсутствие оного, зато попросили включить на смартфоне смешной ролик про кота и собаку и долго ржали, хотя видели это видео раз сто не меньше. Потом Михалыч всё тащил нас в город – подыскать ему хорошего пёсика, с которым он будет часовым обходить стены и защищать нас от злых ворогов. Потом хотели позвать наших дам, но к счастью поленились. Потом Иван Палыч вдруг перешёл на родной французский и стал рассказывать, судя по слезинкам в его глазах, какую-то невероятно печальную историю, а мы, перебивая друг друга, делали синхронный перевод на русский и совершенно неприлично смеялись. Как нас Иван Палыч на дуэль не вызвал, до сих пор удивляюсь. Потом Аристофан содрал какой-то старинный холст со стены, завернулся в него и стал приставать к Гюнтеру, который, обидевшись, ушёл спать под стол к царю-батюшке. Потом, уже смутно помню, как дед стал учить Калымдая правильно метать топорики и всё орал мол, в степи совсем не та школа,