деле так – кто первым прибыл, тот и получит куш. К тому же, Гэв оказался незаменим в оценке, сколько мы можем заплатить за камень по максимуму и за сколько потом продать – и навариться на разнице.
Хотя окончательное решение всегда принимаю я.
Пусть меня считают по жизни безалаберным плохишом, но, во-первых, мне насрать что там обо мне думают остальные. А, во-вторых, кем бы ни являлся – я всегда остаюсь строг с камнями.
– Парни! – он хлопает нас по плечам. – Вас как раз не хватало, чтобы повеселиться. Как на счет проехаться по нашим любимым местам?
Я только качаю головой. Ночная жизнь в Боготе способна засосать самого развращенного американца. И очнуться не успеешь, как сидишь со стаканом «агуартьенте» – анисовой водки, которая ничем не запивается – в окружении толпы роскошных красоток, которые двигаются как богини. И на танцполе и в кровати.
– Отметим после заключения сделки, – потягиваюсь, пытаясь размять плечи после долгого перелета, и ловлю заинтересованный взгляд двух симпатичных американских туристочек, которые явно ищут приключений на свои подтянутые задницы уже в здании аэропорта.
– Уверен? – усмехается Митч, поймав направление моего взгляда.
Гэвин же кивает в сторону выхода, и, как только мы усаживаемся в его спортивную машину, газует. Одна моя бывшая, которая задержалась дольше всех – почти три месяца – утверждала, что красные машины показатель вспыльчивости, агрессивности и желания привлечь к себе как можно больше внимания. Но по мне это можно было сказать о любом парне из Колумбии.
После душа мы, наконец, устраиваемся в отдельном кабинете ресторана при отелеп и заговариваем о делах.
– Есть парень, – задумчиво кивает Гэвин на мой рассказ и разрезает сочный стейк. – Утверждает, что на одном из новых месторождений, контролируемых местной группировкой, началось оживление. Это подтверждает и то, что на столичный рынок недавно выбросили несколько камней… Ну вы понимаете, создать ажиотаж.
– Ты видел кристаллы?
– Нет. Зато парочке моих знакомых удалось посмотреть – утверждают что крупные, чистые, да еще и цвета Muzo Green (определенный цвет изумруда, чаще всего насыщенный травяной, прим автора)
– Дилерская стоимость таких экземпляров может достигать десяти тысяч баксов за карат, – присвистывает Митч и задумывается. – Думаешь, это оно? Есть смысл ехать на месторождение?
– Еще бы знать, куда, – пожимает плечами Гев, – Его держат в секрете от чужих – а у меня в той местности никого знакомых.
– Для начала я хочу увидеть образцы, – я не трачу время на бесполезные поездки, и мои напарники это знают, – Если они качественные, то можно предположить, что нужные нам размеры не успеют попасть на рынок и будут куплены раньше. А значит стоят того, чтобы проявить настойчивость.
– Тогда пора навестить местных посредников и ювелиров, – соглашается Митч.
Гэв тоже кивает, и мы просим счет.
Глава 5