сдобренным Даром.
Люк помахал рукой у него перед лицом. Сильюн замахнулся, чтобы ударить его по руке. Но Люк – сильный для обычного простолюдина – поймал его ладонь и сжал пальцы:
– Ты замерз, весь дрожишь. И голоден. Ты действительно не в лучшей форме. Моя сестра сказала бы, что у тебя недостаток глюкозы в крови. Я понятия не имею, что все это значит, но думаю, сэндвич с поджаренным беконом был бы сейчас как нельзя кстати. Не помешало бы и на диване полежать после таких трудов.
Сильюну никакой сэндвич с беконом не был нужен. Ничего не было нужно. Даже корона.
– И хижина сойдет.
– Что?
– Не нужен дом, поместье. Довольно быть лордом хижины в открытом поле с наследственным местом в Доме Света.
– И только-то? Не хочу огорчать, но у тебя довольно большая хижина.
Сильюн встряхнул головой. Он несет чушь. Он необычайно устал. Как такое возможно: потерять столько сил и не умереть от истощения? Двоюродный брат Рагнар однажды так долго и неистово гнал коня, что тот упал под ним замертво. Но кузен Рагнар был полным дерьмом. И хорошо, что Собака его убил. Тем более так эффектно.
Соберись, Сил! Тебе нужно что-то сделать.
Ах да. Завершить реставрацию границы поместья.
Сильюн посмотрел мимо Люка туда, где смутно вырисовывался силуэт домика у ворот. Разумеется, ни одного раба поблизости не было. Такое короткое расстояние. Надо доделать.
– Имеет смысл завершить начатое, – сказал он Люку.
– Ты прав. Пошли.
И бок о бок с Люком Сильюн сделал финальный рывок для восстановления изношенной границы поместья. Захватить. Вытянуть. Нить. Переплести. Повторить. Изношенное и потускневшее он превращал в крепкое и сияющее.
Вытянуть. Нить. Переплести.
И через какое-то время они уже стояли перед воротами. Адреналин кипел в крови Сильюна.
Он сделал! Оказалось, это намного утомительнее, чем восстановить крыло Кайнестона или Орпен Моут.
И голова кружилась сильнее, чем после того, как он поглотил Дар тети Эвтерпы.
Сильюн моргнул, открывая глаза в пространство из ослепительно-яркого света и черноты, и увидел, что в правой руке он держит конец толстого каната света Дара. Конец каната шипел и плевался энергией, как будто Сильюн держал зажженный фейерверк. И Сильюн понял: это конец, с которого он начал.
Когда он сплел вместе два конца, они вспыхнули, как пламя, но это не ослепило его, потому что он сам был светом Дара.
Петля замкнулась. Сильюн выпустил из рук сияющий канат, сплетенный из света Дара и опоясывавший его поместья. Отступил назад и провалился в темноту.
Когда он снова открыл глаза, огонь продолжал гореть. Но это был огонь в камине в парадном зале Фар-Карра, боком он чувствовал тепло этого огня. Он был укрыт шерстяным пледом. Рядом с ним на низком столике стоял поднос с самым странным ассортиментом напитков, который Сильюну доводилось видеть, хотя он вырос с Гаваром. Джин, лимонад, заварной чайник и бутылка шампанского, покрытая плесенью, такая древняя, что шампанское в нем либо испортилось, либо