придется к месту, метафорическая смена лиц.
Завтра он позвонит и договорится о встрече. Чтобы стать видимым, войти в ее сознательный мир. Чтобы вновь началась его более реальная жизнь из сновидений.
2. Торонто
Зазвонил телефон, и Стэн Ньюлэнд быстро снял трубку. Он кивнул, сидя за столом красного дерева, и сказал:
– Двадцать тысяч долларов.
Потом он обвел взглядом обшитые красным деревом стены и посмотрел на портрет своей любимой скаковой лошади по кличке Гордость Канонира. Небольшой медный светильник бросал на картину яркий свет.
– Найди его. Нехорошо ему уходить, так и не навестив нас.
Свободной рукой Ньюлэнд рывком выдвинул верхний ящик стола и сгреб пачку фотографий молоденьких девушек, позирующих перед объективом. Все такие старательные. Он просмотрел глянцевые снимки, разметав большой ладонью по столу.
– Найди мне эту крысу. Если он не ходит к больной мамаше и не молится в церкви, тогда ты им займись, раскрои его никчемную индейскую шкуру на двадцать кусков, по одному на каждую штуку баксов, которую я даю.
Голос в трубке сказал Ньюлэнду, что, по всей видимости, Дэниел Ринг, он же Небесный Конь, уехал из города сразу же, как вышел из тюрьмы. Он освобожден условно-досрочно и находится под надзором.
– Плевать, найди его мне.
Ньюлэнд бросил трубку, думая, что трудненько будет заменить такого человека, как Небесный Конь. Он действовал без эмоций, а в их деле это превосходное свойство. Бесстрастный индеец, мечтающий отомстить бледнолицым. Тоже мне индейцы с идейной позицией, сказал себе Ньюлэнд. Канадские ниггеры. Он уставился на разбросанные по столу цветные фотографии. Масса молодых тел. Он подумал о той девчонке, которая у него была вчера, беглянка, которую он уговорил удрать от монахинь в приюте для беспризорных детей Тринити-Хаус. «Будешь сниматься в кино, – сказал он ей. – Обещаю». Это чего-то да стоило. Он усмехнулся про себя, губы разъехались, ухмылка прорезала глубокие ямки на обеих щеках, а он сгреб фотографии в ящик, задвинул его и посмотрел в окно на Бей-стрит, где виднелись шпиль башни «Си-Эн» и сводчатая крыша стадиона «Небесный купол».
– Чертовы канадцы, – проворчал он. – Воруют наш бейсбол.
Торонто по сравнению с Нью-Йорком был просто детским садом. Здесь было больше свободного места, меньше подозрений, больше возможностей, правительство посговорчивей, с широко распахнутыми для американских предпринимателей дверьми и канадцы, мнившие себя такими непорочными, а свою родину не подверженной коррупции. Прямо анекдот! Кучка долбаных слабаков.
Ньюлэнд нажал кнопку на телефоне и снял трубку.
– Подгони машину к входу.
– Есть, – односложно ответил голос из трубки.
Ньюлэнд подумал о маленькой Дженни, будущей кинозвезде. Такую нетрудно будет уложить перед камерой. У нее склонность к приключениям, постоянная готовность лезть в драку, а таких можно заставить делать все, что угодно.