кто приближался к их гнездышку. К тому же у них с отцом у обоих на поясе висела кобура с пистолетом.
Он добрался до поплавков и уже хотел наклониться, чтобы их вытащить, когда увидел, что лесы тянутся к берегу. А вон и сами ловушки у кромки воды – все помятые и раскрытые, словно побывали в дробилке для щепы. И ни одного краба! Поначалу Дэнни подумал, что это какой-нибудь здоровенный аллигатор польстился на легкую добычу, но страх вдруг стиснул горло. За все эти годы он ни разу не видел, чтобы аллигаторы разоряли ловушки для крабов. А если учесть, что снасти были довольно тяжелыми, то вытащить их на берег мог только очень крупный зверь.
Но если это не аллигатор…
Дэнни проглотил слюну: во рту вдруг стало сухо, как в пустыне. Он выпрямился и принялся отталкиваться багром в сторону большого рукава. Вспомнилось, с какой скоростью убрались отсюда еноты. Что-то их спугнуло – наверное, не парнишка в лодке. Он бросил взгляд на помятые клетки, всем своим существом ощущая вонь, исходящую от груза в лодке.
Он стал отталкиваться энергичнее.
Громкий треск ветки заставил его резко повернуться. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Толстая ветка обломилась и, упав на протоку, преградила путь к отступлению.
На противоположном берегу что-то зашуршало в кустах, словно кто-то спрыгнул с дерева и приземлился на дальней стороне. Дэнни уронил багор и выхватил пистолет. Щелкнул предохранителем.
Шуршание в кустах быстро удалялось.
Дэнни так и не увидел, что это было, но почувствовал: что-то большое и опасное. Он замер на месте, напрягая слух – зверь, сделав круг, может вернуться.
От внезапного крика он чуть не вывалился из лодки.
– Эй, парень, засунь свой хер назад в штаны и возвращайся!
Только теперь Дэнни понял, в каком направлении удалялся шорох в кустах.
Нет…
Элдон Хемпл почувствовал неладное еще до того, как раздался жуткий крик сына:
– Папа!
Хемпл-старший охотился в плавнях и дельте еще в те времена, когда под стол пешком ходил, а потому обладал обостренными инстинктами. Внезапная тишина послужила ему предупреждением. Небо словно давило на землю, как перед сильным штормом.
Стоя по щиколотку в воде, среди зарослей камыша и низеньких пальм, он опустил ловушку с крабами и вытащил пистолет. Медленно повернулся, глядя немигающим взором. Его обуял какой-то животный страх – ноги сами были готовы унести куда подальше отсюда, но он справился с этим позывом, – а к тому же не знал, откуда грозит опасность.
Элдон напряженно вслушивался, не раздастся ли всплеск, не хрустнет ли ветка. Ужас сжимал ему грудь – не столько за себя, сколько за сына. Спуска он отпрыску не давал, но любил его всем сердцем.
Наконец он услышал. У себя за спиной. Что-то похожее на резкий кашель, но не человеческий – скорее так сопят животные. Потом раздалось низкое рычание.
Он завел руку за спину и вслепую выстрелил – еще, еще, еще раз, одновременно бросившись бежать в противоположном