города возвели 27 башен. Тверская башня, как и большинство ее собратьев, была многоугольной, высотой до 20 метров, имела несколько боевых ярусов и затейливое шатровое завершение. Внешний вид башен Белого города, по отзывам въезжавших в Москву гостей, был весьма своеобразным.
Приезжавший в Москву в середине XVII в. сын антиохийского патриарха Павел Алеппский писал:
«В Белой стене более 15 ворот, кои называются по именам различных икон, на них стоящих. Все эти надворотные иконы имеют кругом широкий навес из меди и жести для защиты от дождя и снега. Перед каждой иконой висит фонарь, который опускают и поднимают на веревке по блоку; свечи в нем зажигают стрельцы, стоящие при каждых воротах с ружьями и другим оружием.
Иноземец Исаак Масса, оставивший «Краткое известие о Московии в начале XVII века», пишет, что в Тверских воротах Белого города было два проезда, в отличие, например, от Арбатских, имевших лишь один проезд.
А старинный документ 1646 года «Роспись городовым порухам», рассказывающий о состоянии городского хозяйства Москвы, указывает на то, что в Тверской башне были устроены специальные помещения – «застенки», вероятно, для хранения боеприпасов. Застенков было два, и оба они пришли к середине XVII в. в плачевное состояние, требующее ремонта: один «застенок весь валится розно и у караульной избы осыпалось того застенку в длину по подошве 5 сажен», а другой «застенок по верху кругом осыпался и розщелялся». Оно и понятно – к тому времени использовались «застенки» все реже и реже.
Во всех воротах имеется по нескольку больших и малых пушек на колесах. Каждые ворота не прямые, как ворота Ан-Наср или Кин-Насрин в Алеппо, а устроены с изгибами и поворотами, затворяются в этом длинном проходе четырьмя дверями и непременно имеют решетчатую железную дверь, которую спускают сверху башни и поднимают посредством ворота. Если бы даже все двери удалось отворить, эту нельзя открыть никаким способом, ее нельзя сломать, а поднять можно только сверху».
В десяти башнях пробили ворота – по числу пересекавших границу Белого города улиц. Каждые ворота нарекли по улице, через них проходящей. Сколько воды утекло с тех пор, но сегодня, когда стены нет, память о ней незримо присутствует в названиях московских площадей – Яузские ворота, Покровские ворота, Мясницкие ворота, Петровские ворота, Никитские ворота, Арбатские и Пречистенские…
Недавняя уникальная находка реставраторов подтвердила тот факт, что крепостные ворота на Руси нередко нарекали в честь располагавшихся на них икон. В процессе реставрационных работ в апреле 2010 г. в киотах Спасской и Никольской башен Московского Кремля обнаружились старинные надвратные иконы, замурованные под слоем штукатурки в 1930-е гг.
На Спасской башне открылась икона с изображением образа Иисуса Христа с припадающими к нему святыми – преподобным Сергием Радонежским и Варлаамом Хутынским. Время написания фрески достоверно не известно, создана она была не ранее середины второй половины XVII в. Именно эта икона и дала название