Это было сделано для тебя, сын, полностью в твоих интересах… Хорошо, я буду сначала спрашивать у тебя. Так?
– Ладно, папа. А я даю слово, что не буду открывать форточку без спроса. Морик, лети, дурачок, только осторожнее. И сразу к папе!
Мор вернулся ночью, когда Дениска уже спал, уцепившись за мамину руку, и мама спала, тут же, в маленьком кресле возле кровати. В виде исключения, пока не было ворона, мать разрешила присутствовать Леньке, своему любимцу. Тот неподвижной глыбой замер в углу, и было непонятно – спит он или просто ждет, пока вражеская сущность проявит себя, дотронется до сигнальных нитей… Отец впустил птицу, налил ему воды в кадушечку – есть ворон явно не хотел – и отнес в Денискину комнату. Поколебался, но не стал трогать, оставил маму с сыном спать рядом, рука в руке, лишь захватил с собой испуганного Леньку, которого ворон не жаловал и всегда норовил обидеть – явно либо исподтишка.
Утром отец вышел за газетами, оставил их матери, а сам уехал на работу.
– Мам, а что с ними? Это в Москве?
– Да, на юго-западе. Бандитские разборки.
– А почему у них головы такие? Подожди, не закрывай… Двойное убийство… глаза… садистская расправа… до неузнаваемости… Мам, а что такое садистская?
– Денис, это не наше дело, пусть они выясняют отношения, а нам до этого дела нет. Это бандитские войны.
– Да? А не наш ли Морочка им глаза вырвал? А? За то, что они хотели нас убить? Зуб даю, что это Морка их так!
– Какой зуб? Динечка, прекрати молоть всякую чушь! Дай… дай… где зажигалка?.. А сигареты… Какой еще зуб? Больше не смей говорить подобную чушь! Дай сюда газету!
– Морка, Морка! Иди сюда, бандит? Что ты делал сегодня ночью, признавайся!
– Кр-рови! Мор-р! Кр-рови!
– Во, мам, видишь, Морка во всем сознался! Он р-раскололся!
– Он просто есть хочет. Вот лучше бы его покормил…
– Ничего он не хочет, вон потр-рогай, какое пузо!
– Не буду я его трогать!.. Ты уроки сделал? Иди помой руки.
– В воскр-ресенье сделаю. Мам…
– Ничего не хочу знать!.. Дай мне спокойно покурить… Отсядь, не дыши дымом… А еще лучше посиди пока в своей комнате.
– Так у вас все равно вся спальня прокурена. Мам, а мам?..
– Что?
– А можно я спрошу?
– О чем?
– Обо мне.
– О тебе? А что именно о тебе?
– А-а, ты сначала докури, а потом я спрошу.
– Ну хорошо, тогда погоди минутку. Мор!.. Я тебе клюну сейчас, чучело бандитское, я тебе так клюну!.. Динечка, унеси Мора к себе, видишь, Ленька испугался… Ах ты старичок мой, старичок… Напугал тебя злой Морище… уноси, уноси… я через пять минут приду…
– … Мам, а Морке сколько лет?
– Не знаю, лет триста-пятьсот, это у папы нужно спросить.
– А Леньке?
– Леньке? Папа говорит, что три тысячи лет, как минимум, а может и больше.
– А тебе?
– Мне двадцать восемь. Тебе девять. Ты это хотел спросить?
– Нет.
– А что? Сколько папе лет?
– Нет, т�