и сплетни об этом могуществе ходили такие, что даже если отбросить половину из них на неизбежное вранье, то все равно то, что оставалось после такой вивисекции информации, могло лишить сна надолго. А некоторых оно лишало жизни.
– Зачем? Зачем я вам? Что я могу такого, чего не может Орден?
– Вернуться живой. – Магистр помолчал, не отрывая своего цепкого, насмешливого взгляда от девушки. – Спуститься в гробницу и вернуться. Вернуться целой, а не разъятой на тысячи маленьких кусочков, из которых наши лейб-медики потом неделю будут собирать пазл с романтическим названием «леди Кай». Дурная, знаете ли, это работа… Тем более что пазл этот потом все равно придется сжечь. Со всеми подобающими почестями, конечно, и в запечатанной камере…
– Вы нашли гробницу?
– Да. – Кройссо кивнул, криво усмехнувшись. – Можно так сказать… нашли.
Герм Ленне, легат Ордена, наткнулся на вход в гробницу Лехорта вечером того дня, когда лето уже закончилось, а осень еще не началась. Это был лишний день високосного года, еще ненамного – совсем на чуть-чуть – продлевающий необычайно жаркое, сочащееся нестерпимо ярким солнечным светом лето.
Как и большинство других судьбоносных открытий, это было сделано случайно – не тот человек оказался не в том месте и не в то время. И это стоило ему жизни.
Не очень-то большая цена за овеществление мифа…
Уставший от изматывающей жары и изнывающий от однообразного пейзажа пустыни, Герм остановился на привал чуть раньше намеченного им самим срока. Очень уж хотелось отлить, а заодно и размяться.
Обойдя вокруг пыльного, как дохлый варан, пригорка и потянувшись так, что захрустели все кости, легат сплюнул в желто-серое крошево. Тупо поглядел, как корчится и шипит на раскаленных камнях слюна, сплюнул еще раз и побрел прочь от дороги, которой тут, строго говоря, не было и в помине. Если не считать, конечно, дорогой воображаемую линию, соединяющую форпост Лавар, оставшийся в двух днях пути позади, со все еще безмерно далеким городом Монеда, лежащим за сотней горизонтов впереди.
Отдав пустыне скудную жертву, Герм все еще стоял, бесцельно пялясь прямо перед собой, когда последний луч засыпающего светила выхватил из камней яркий, как вспышка, отблеск, хлестнувший по глазам остро выправленной бритвой. На этот раз любопытство оказалось сильнее лени, и вскоре под мелкими каменными осколками был обнаружен фрагмент конструкции, отполированной, как зеркало, идеально гладкой и без единой царапины. Массивное сооружение тонуло в песке под многовековыми наслоениями мертвой кожи пустыни Сото.
К рассвету этот участок пустыни напоминал строительную площадку средних размеров: парящие в воздухе светляки острыми слепящими конусами выхватывали из ночной пустоши огромный котлован – плод магических упражнений Герма. На дне ямы в огромной – в три человеческих роста – крипте находилась статуя Лехорта – мифического героя, десятки веков назад сгинувшего в восточном походе. Причем, в отличие от общепринятых канонов, эта статуя изображала Лехорта