систем.
Тишина. Зловещая, не предвещающая ничего доброго тишина.
Иван?
Он невольно вздрогнул, когда в его сознании прозвучал переданный через имплант синтезированный голос бортовой киберсистемы.
В разговоре с капитаном Мищенко Дорохов сказал, что не испытывает никаких фобий относительно «Одиночек». В тот момент он был уверен, что говорит правду, но на поверку все оказалось много сложнее. Конечно, он проходил полную виртуальную подготовку, однако первый практический опыт ясно дал понять, что между симуляторами и реальными ощущениями лежит настоящая пропасть.
Он привык управлять «Тайфуном» – машиной, рассчитанной на непосредственное управление человеком. Кибернетическая система многоцелевого истребителя являлась набором исполнительных программных модулей, которые не пытались интерактивно общаться с пилотом и никак не тянули на определение «искусственный интеллект».
Слышать в своем рассудке голос кибернетической системы, которая, по всем признакам, осознавала факт собственного бытия, было жутковато. С первых минут общения Иван старательно давил в себе чувство подсознательного недоверия к искусственному разуму. У него попросту не было времени на адаптацию, и приходилось стоически переносить факт явной неполноценности пройденной несколько лет назад виртуальной подготовки.
Слушаю, – так же мысленно ответил он. – Докладывай.
У Ивана не вызывал удивления тот факт, что в его сознании звучит женский голос – так проектировались все «Одиночки»: для мужчин включался женский аудиоряд, для женщин-пилотов, соответственно, мужской. Психологи считали, что таким образом быстрее возникают устойчивые взаимосвязи между кибернетическим ядром серв-машины и человеком.
Возможно, они знали свое дело, но Ивана здорово напрягал этот голос, чьи хрупкие интонации плохо ассоциировались с мощью сорокапятитонного сервомеханизма.
На сенсорах только фоновая активность. Напоминаю: инсекты не имеют собственной температуры тела.
Это ты к чему? – насторожился Иван.
Есть доля вероятности, что в руинах цоколя засада. Мои сканеры не могут обнаружить термальных всплесков, но это не значит, что впереди все чисто.
Принял к сведению. Начинаем движение.
Он указал взглядом ориентир, и «Хоплит», выпрямив ступоходы, широкой тяжелой поступью направился к серому, местами разрушенному сооружению, на наклонных стенах которого уже растаял снег.
Ведомая машина, также управляемая «Одиночкой», двигалась следом, соблюдая боевую дистанцию.
Времени на адаптацию у него действительно не оказалось.
Мнемонический удар обрушился внезапно, когда до сорванных с направляющих створов исполинских ворот, открывающих доступ в недра цоколя, оставалось не более пятисот метров.
Ивану казалось, что он готов к немедленному отражению любой опасности, но воздействие