стар… я очень стар… я superstar! – слегка зарапортовался Корсаков, – короче, малыш, сюда слушай, да. Еще раз около Ю… Юльки увижу… Вместо кареты на бал… поедешь на карете скорой помощи, понял… Понял, бэйби?
– Superbly9.
– Супер… б..я… Не матерись тут, понял, б..я?
Димка хихикнул и тут же стал серьезным.
– Максим… как Вас называть?
– Максим Александрович!
– Максим Александрович, давайте, отложим все серьезные разговоры на другое время, хорошо? Нас с вами дамы ждут! Выбирайте, или домой, и я вызову Вам такси, или возвращаемся в кафе.
– В кафе! – решительно тряхнул головой Максим и, уцепившись за ручку двери, рванул ее на себя. Дверь, открывающаяся в помещение, осталась неподвижной.
– Вам помочь? – Димка все так же стоял, прислоняясь к перилам, и с интересом наблюдал.
– Не учи хромого ковылять! Я столько раз в «Стреле» был… Застрелиться можно… Столько раз был… Столько был… Что, может, лучше б и не был совсем… Щас! В удачу поверьте, и дело с концом! Да здравствует ветер, который в лицо! – во все горло запел Максим, немилосердно дергая дверь и, в какой-то момент, случайно наваливаясь на нее всем весом.
Та распахнулась, не ожидавший внезапного успеха Макс ввалился в кафе и шлепнулся на пол. Димка отказался от позиции невмешательства и хотел помочь парню встать, но Макс оттолкнул его и бодро воскликнул:
– Тут и разобьем лагерь! Уйди, проклятый пиндос! Янки, гоу хоум!
– Простудитесь, на полу сидеть, – изрек невозмутимый Граф.
– Янки гоу хоум! Янки гоу хоум! – скандировал Макс, удобно устраиваясь в позе лотоса, и яростно размахивая руками, – Димон – покемон – провалился под балкон…
Димка невольно рассмеялся.
– Да Вы поэт, милейший!
– Потому, что туп, как слон, как надорванный г… дон! – закончил свои словесные экзерзисы Максим.
– Максим!!
Строгий окрик жены Макс узнал бы в любом состоянии. Он тут же сел прямо, сделал вид, что играет на гитаре, закатил глаза и во все горло шаляпинским басом завел:
– Оооочи черные, очи страстные, очи жгучие и прекрасные…
Поскольку обладательница прекрасных очей – Юля – приближалась со спины, а черноглазый Димка стоял перед Максимом, непосвященному человеку показалось бы, что серенада посвящается именно Графу. Ольга, обернувшаяся на крик, немедленно достала телефон и включила видеозапись. Димка заметил ее движение и подыграл – испуганно и непонимающе уставился на поющего Максима. А тот, закрыв глаза и прижав руки к сердцу, с неподдельным чувством, с цыганским надрывом завывал:
– Кааак люблюуу я вааас, каааак боюууусь я вааас, знать, увидел ваааас я не в добрыыый чаааас!!
Ольга звонко захохотала и выключила видеокамеру, Юля, Эля и Руслан подбежали к певцу.
– Прекрати позориться! – в сердцах шлепнула мужа по затылку Юля.
– Макс, ты решил тут живую музыку обеспечить? Так иди на сцену, –