избежали этого. – Он жестом показал на свой клюв.
– Похоже, что драконье естество проявляется у всех по-разному, – уточнила я. Абдо услужливо высунул свой чешуйчатый язык.
Недуар задумчиво кивнул.
– Это меня не удивляет. Удивительно другое – то, что драконы и люди вообще могут производить потомство. А вы?.. – Он указал на Жоскана.
– О нет. Я не один из вас, – ответил герольд. Он побледнел, но храбро попытался улыбнуться.
Дама Окра нехотя произнесла:
– У меня есть хвост. И – нет, показывать его тебе я не стану.
Недуар взял чашку кофе из рук Абдо и едва слышно его поблагодарил. Наступила неловкая пауза.
– Вы выросли в Сегоше, Недуар? – мягко спросила я.
– Нет, я родился в деревеньке Базимо, – отозвался он, помешивая кофе, хотя даже не положил в него сахара. – Сбежав из дома, моя мать отправилась в монастырь святой Лулы и попросила монахинь, чтобы они ее приютили. Она рассказала им, что мой отец был драконом, но они не верили ей, пока не увидели мое лицо.
– Вы родились с… – я нарисовала в воздухе клюв. – Мои чешуйки проявились, когда мне исполнилось одиннадцать. А у Абдо они выросли в… шесть лет, да? – Я бросила на мальчика вопросительный взгляд. Он кивнул.
– Моя чешуя тоже образовалась не сразу, – сказал он. – А вот лицо, к сожалению, всегда было таким, каким вы его видите. Мать умерла при родах, но монахини всегда заботились обо мне, несмотря на все уродство – святая Лула покровительствует детям и глупцам. Они воспитали меня и дали мне образование. Они любили меня как родного сына. Выходя за пределы монастыря, я надевал маску. Сначала жители деревни боялись меня, но я всегда вел себя спокойно и миролюбиво. В конце концов они меня приняли.
– Когда мне исполнилось семнадцать, Базимо охватила эпидемия чумы, – продолжил он. – Разумеется, монахини ухаживали за больными, и я тоже научился оказывать им помощь, но… – Он взял ложку, но тут же положил ее обратно, взволнованно барабаня пальцами по столу. – В конце концов нас осталось всего пятеро. На карте больше нет деревни Базимо. Осталось лишь имя, которое я взял себе.
– Как вам живется здесь? – спросила я, прикладывая все усилия, чтобы не добавить: «С таким лицом».
Но он понял, что я хотела сказать, и бросил на меня лукавый взгляд.
– Я всегда ношу маску. Кто осмелится прикоснуться ко мне, чтобы ее снять?
– Ваши пациенты не считают маску дурным знаком? Сейчас, когда чума перестала свирепствовать?
– Мои пациенты так благодарны мне, что им все равно, как я выгляжу. – Он откашлялся и добавил: – И чума никогда не переставала свирепствовать. Бывают годы, когда она не добирается до богатеев, но она всегда бродит среди бедноты.
Наконец Недуар попытался сделать глоток, но клюв мешал ему пить из крошечной чашки. Дама Окра насмешливо хмыкнула, и Недуар опустил чашку на стол, страшно смутившись.
Я бросила на даму Окру сердитый взгляд и упрямо проговорила:
– У нас в Горедде чумы не было