Рорка, Ева с ожесточением отодвинула от себя чашку. – Послушай, возможно, в каком-то параллельном измерении, далеко-далеко, они занимаются сексом. Но они не встречаются. Вот так!
– Дорогая, рано или поздно обязательно наступает момент, когда дети улетают из родного гнезда, как бы ни было обидно маме.
Ева замахнулась на мужа ложкой:
– Заткнись! Я серьезно говорю. Они НЕ встречаются!
В каком-то смысле обшарпанную квартиру Макнаба, расположенную в южной части Вест-Сайда, действительно можно было назвать «параллельным измерением». Это было типичное жилище одинокого мужчины: бедно обставленное, напичканное разнообразными спортивными призами, с раковиной, полной грязной посуды.
Когда ожидался приход дамы, Макнаб обычно пытался хотя бы частично разгрести повседневный кавардак, распихивая по шкафам грязное белье и немытые тарелки. В помещении после этого все равно оставался стойкий запах подгоревшей овсянки, но хозяина квартиры это нисколько не смущало. Он гордо оглядывал результаты своих трудов, пребывая в твердой уверенности, что навел стерильную чистоту. Ту же операцию Макнаб проделал и перед приходом Пибоди.
– Ну и ну! – Он перекатился на спину и хватал ртом воздух, как выброшенная на берег форель. Рядом с ним в постели лежала обнаженная женщина, и, даже если сейчас ему было бы суждено умереть, он предстал бы перед Создателем счастливым человеком. – Сегодня мы с тобой побили все рекорды. Надо записать это для потомства.
Пибоди находилась на грани обморока, как это всегда с ней случалось, когда она оказывалась в постели с Йеном Макнабом.
– Я не чувствую ног, – пролепетала она, едва ворочая языком.
Макнаб галантно приподнялся на локте, но, поскольку они кончили в позе валета, он видел только ноги Пибоди от ступней до колен. Колени у нее, надо сказать, были просто загляденье.
– Даю тебе слово, что я их не съел, иначе бы я это запомнил. – Он провел ладонью по ноге Пибоди и добавил: – Да вот же они! Обе на месте.
– Слава богу. Они мне еще понадобятся.
Отдышавшись, Пибоди села в постели, посмотрела на лицо Макнаба и уже не в первый раз задумалась: в какой же момент она потеряла от него голову? Если бы месяц назад кто-нибудь сказал ей, что она будет лежать голой в кровати с Макнабом, Пибоди плюнула бы этому человеку в лицо.
– Как здесь холодно! – пробормотала она, закутавшись в скомканные простыни.
– Этот жмот-домовладелец выключил отопление, заявив, что весна на носу и уже тепло. Можно подумать, что я не плачу за квартиру! Как только получу зарплату, первым делом куплю обогреватель.
Макнаб зевнул и пригладил свои вьющиеся светлые волосы. Пибоди едва удержалась, чтобы не поиграть с его золотистыми кудряшками. На худом бедре Макнаба красовалась переводная татуировка, изображающая серебряную молнию, а в левом ухе – четыре тоненьких золотых колечка. Кожа у него была белой, как молоко, глаза – зелеными. Пибоди до сих пор не могла объяснить себе, что привлекло ее в нем. И тем более – как вышло, что они регулярно и отчаянно занимаются сексом, а встречаясь на службе, не испытывают