ее просто-напросто приподняли за шиворот и сняли), некромант поднялся и направился к одной из запертых дверей.
Эта кладовка разительно отличалась от той, в которой мне пришлось искать чеснок и одолень-траву. Вдоль стен тут были устроены ровные ряды полок, на которых на черном бархате лежали и стояли всякие приспособления. Осиновые колья, свечи всех форм и размеров, бутыли с жидкостями разного цвета и степени прозрачности, ровные ряды книг, стилеты и ножи в испещренных защитными рунами ножнах, какие-то чаши и кубки, бухты веревок самой разнообразной толщины, коробочки и холщовые мешочки. Окошек здесь не было, и пришлось подождать, пока мой наниматель по-простому, без заклинаний, зажжет несколько свечей в бронзовом подсвечнике.
– А вот здесь. – Голос его слегка дрогнул. – Наши запасы.
Он пошел вдоль полок, указывая на тот или иной предмет и называя его. Время от времени хитро прищуренный глаз косился в мою сторону – оценю ли я сей раритет по достоинству?
– Свечи из натурального жировоска с добавками… вот это – с вытяжкой разрыв-травы, это – с соком мандрагоры, а это (в связке было всего три штучки, смотрелись они особенно сиротливо) – с жальниковской крапивой…
Свечи имели слабый зеленоватый оттенок и казались тоненькими, какими-то кривоватыми. Явно кустарное производство.
– Кровь консервированная. – Мэтр уже шагал дальше. – Концентрат. Кошачья моча – поставщика вы видели только что… Желчь девственниц – редкость неимоверная, расходую буквально по каплям и в самых крайних случаях… Слезы младенцев… Сыворотка… Мел для пентаграмм… Из чего его делают, кстати?
– А… Ну известняк с добавлением муки из костей неупокоенных мертвецов!
– Именно!.. Вот тут зубы повешенных, мумифицированные части тел казненных преступников… Что используется чаще всего?
– Языки, – чем дальше, тем увереннее отвечал я, – глазные яблоки, ногти, волосы и… э-э… ну… кое-какие другие органы… если они присутствуют…
– То есть тестикулы, – кивнул мэтр. – Правильно. Не будьте столь стыдливы, барышня! Знаете, что самое страшное в нашей работе?
В голове замелькали обрывки ужасных историй, рассказанных как профессорами на лекциях, так и выпускниками прошлых лет, стращающими студентов.
– Э-э…
– Самое страшное в нашей работе – услышать слово «Упс!», – с довольным видом промолвил некромант. – Идем дальше… Ну вот тут книги, книги, книги… Вы их читали?
Я провел пальцем по корешку одного из томов, любуясь вытравленной на нем вязью рун. Кое-какие действительно читал, но большую часть нам показывали издалека и запрещали даже дышать в сторону сих раритетов. Подавляющее большинство этой библиотеки составляли тома, написанные более ста лет тому назад. Не хотелось говорить, но знания в некоторых из них устарели. Оборотней, например, давно уже делили на истинных (вполне себе разумные существа!) и ложных, а в новой классификации вампиров выделили двенадцать подвидов семи разных видов,