их частенько омрачала сессия, но это закономерная ложка дегтя в бочке меда.
Все вокруг дышало жизнью. Плескалась волнами река, ветер шевелил камыши, в которых тоже что-то шевелилось. Уверенный, что сейчас увижу какую-нибудь «нормальную» живность – то есть обычного зверя или птицу, – я сделал шаг вперед, заметив в зарослях какое-то темное пятно. Оно слабо трепыхалось, и в голове промелькнула шальная мысль о соме, который по каким-то причинам оказался на мелководье. Что за тварь могла обнаружиться в непосредственной близости от человеческого жилья, да еще и среди бела дня, подумать я не успел.
Ветер услужливо раздвинул камыши и…
Ой!
То, что там находилось, не являлось животным хотя бы потому, что передо мной был труп человека. Точнее, молодой женщины, совершенно обнаженной, с распущенными длинными черными волосами. Она лежала на боку, словно прилегла насладиться ярким солнышком, но лицо ее оказалось погружено в воду, а на коже были заметны розовые пятна, которые можно обнаружить только у трупов. Одна рука плавала в воде, а на другой, на запястье, были заметны странные ссадины, словно следы от веревок.
Несколько секунд я как зачарованный смотрел на тело, а потом сорвался с места и со всех ног кинулся к мэтру.
Мой наниматель, оказывается, уже встал. В полотняных штанах и рубашке из беленого льна, что было довольно странно в будний день[3], он сидел на кухне и спокойно завтракал кашей и яичницей с салом и луком. Кухарка с улыбкой стояла рядом, глядела, как он ест.
– Ой, – воскликнула она, заметив меня, – а вот и тот молодой чоловик, про коего я гуторила. Он впрямь будэ вам помогати?
Некромант поднял на меня глаза. При дневном свете мэтр Куббик оказался вполне себе обычным человеком и больше походил на зажиточного фермера или лавочника, чем на некроманта. Встретишь такого на улице – и не узнаешь.
– Да, – прожевав то, что было у него во рту, промолвил наниматель. – Это мой новый помощник. Мастер… э-э…
– Згаш, – опять хихикнула женщина. – Ви завтракать будете, Згаш?
– Там это… ну… – Я бросил взгляд через плечо на оставшуюся открытой дверь. – Труп!
– Где? – Мэтр зачерпнул ложку каши. – У нас во дворе?
Язык не поворачивался назвать двором заросший полувытоптанным дикоцветьем клочок земли, кое-как огороженный штакетником, но я помотал головой:
– Не во дворе. У реки. Девушка. Судя по всему, ее утопили…
– Вот как? – Некромант продолжал жевать. – И с чего вы это взяли, мастер…э-э…
– Згаш, – повторила кухарка, ставя на стол блюдо с посыпанной резаным луком яичницей. – Сидайте, откушайте!
– Но там же труп! – взвыл я. – И она вряд ли самоубийца! У нее на руках следы веревок! Это значит…
– А ничего это не значит. – Мэтр руками разломил початый каравай хлеба, вытирая ломтем тарелку. – Сядьте, успокойтесь и позавтракайте. Кстати, вы уже занялись моими