упорядоченных частей.
Отметим в свою очередь, что юридические источники права могут рассматриваться не только как компоненты системы права сами по себе. Они также способствуют определению как семей отраслей правовых норм, так и их отдельных составляющих (выступая одним из показателей существования таковых).
Примечательно, что вопросы о формах выражения правовых норм, строения права и нормативного правового материала трактовались с позиций их взаимосвязанности в процессе не только «первой», но и последующих дискуссий о системе права (а также в разделяющие такие коллегиальные обсуждения временные периоды). Но, правда, при этом, как правило, отмечалась только лишь увязка отраслевой конструкции с нормативными правовыми (и особенно именно законодательными) актами. Например, указывалось, что «соотношение (единство и различие) структуры права и системы законодательства с общефилософских позиций может быть охарактеризовано как связь внутренней и внешней формы.»[89].
Несмотря на то, что с данным утверждением нельзя согласиться в плане истинности основания сравнения (ибо различия между правом и массивом статутных актов предопределяют и разницу в их внутренней организации, строении), идея о том, что законодательство представляет собой внешнюю форму права, верно – в полной мере – в качестве должного, и частично – в качестве сущего. Это предопределено тем, что «внешняя форма» образует диалектическую пару (соотносится) с «содержанием», а «внутренняя форма», т. е. «структура», – с «составом»[90]. Законодательство есть способ формального отражения права. К примеру, «уголовный закон… будучи формой выражения и закрепления уголовно-правовых охранительных предписаний…. в то же время… выступает в качестве средства, при помощи которого в правовую систему вводятся запреты.»[91].
Представляется достоверным и утверждение о том, что «основания классификации права являются главными и для дифференциации законодательства. Но здесь они проявляются в весьма специфических, конкретизированных формах. Поэтому для выяснения системообразующих связей законодательства необходим не поиск иных критериев, а тщательный анализ самих нормативных актов в целях определения их правоотраслевой принадлежности, объективных связей между ними и т. д. Применение критериев дифференциации права особенно сложно, когда нормативные акты, регулирующие тот или иной вид отношений, входят в состав комплексных отраслей законодательства, а предписания, касающиеся регулирования данных отношений, находятся в актах разной отраслевой принадлежности.»[92].
Очень интересной, жизненной и в целом обоснованной представляется позиция А.Ф. Шебанова, согласно которой в законодательстве выделяется два вида структур — «вертикальная» и «горизонтальная». Вертикальная структура предполагает такое деление нормативных правовых документов, которое увязано с территориальной