одноименной правовой области) над внутригосударственными юридическими предписаниями всех иных, можно сказать производных, содержательно-направленных областей.
Далее, как видится автору настоящей работы, вся система позитивного права может быть представлена пятью структурными пластами: 1) статутное право, 2) нормативное договорное право, 3) обычное право, 4) прецедентное право и 5) право, выраженное посредством религиозных норм.
Дело в том, что поименованные виды формально-юридических источников: 1) содержат юридико-значимые поведенческие правила; 2) типичны для правовой среды; 3) закономерно присутствуют в ней (а следовательно, носят константный характер); 4) увязаны с государственным опосредованием. Указанное позволяет оценивать их в качестве структурно-системных компонентов права. Примечательно, что данная трактовка представляет систему права уже не в качестве комплекса отраслей, а через «естественно наличествующие» внутренние закономерные проявления, выраженные в видовых объединениях формально-юридических источников.
В вопросе же о сочетании систем формально-юридических источников и отраслей права следует констатировать, что встречающееся в литературе суждение о том, что один и тот же «видовой набор» правовых отношений не может подпадать одновременно под действие различных принципов и отраслей права, не находит подтверждения в жизненных реалиях, в общесоциальной и специально-юридической практике.
Например, как целостный поведенческий комплекс, отношения, возникающие между покупателем и продавцом по поводу купли-продажи недвижимого имущества регламентируются не только нормами гражданско-, но и положениями административно-, земельно-, налогово-, а в ряде случаев также семейно– и процессуально– (а возможно и иных) правовых норм, причем независимо от вида отражающей их специальной профильной формы (особенно в условиях распространения прецедентов и нормативных правовых договоров). Именно применительно к таким отношениям в случае противоречия между регламентирующими их юридическими поведенческими правилами, принадлежащими к различным областям права, и говорят о наличии пространственной юридической коллизии. Фактически, «зафиксировать» принадлежность правового отношения лишь к одной отрасли права можно лишь в ограниченном числе случаев. Противоположным образом будет решаться вопрос о юридической природе, о правовой сущности корреспондирующего социального взаимодействия.
Примечательно, что текущее практическое подтверждение этой позиции можно обнаружить даже на легальном уровне. Так, на основании, например, Бюджетного, Гражданского процессуального, Арбитражного процессуального, Семейного, Гражданского, Трудового кодексов и Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, иные акты (того же или нижестоящего иерархического уровня), содержащие соответствующие правовые нормы, не должны противоречить корреспондирующим федеральным законам.
Отсюда