старости. Но главное! Есть у тебя возможность сделать Россию сильной державой, чтоб не оглядывались мы всю историю на то, как нам иностранцы жить велят. Может, это все изменит и в моем времени. К лучшему изменит, потому что хуже, чем было, сделать нельзя. Не бывает таких совпадений, что высшие силы, а только они способны человека через столетия назад перенести, наши пути просто так пересекли. Значит, и высшие силы хотят, чтобы ты судьбу свою, а с ней и судьбу всей России поменял!
Петр посидел еще, потом встал, постоял, глядя на меня, и сказал:
– Слова твои и радуют, и ранят. Не ведаю, как верно будет. Стану с Афанасием говорить, мыслить – так или иначе. Больно скручено все. Молиться буду, может, Господь путь укажет. Завтра договорим.
И Петр пошагал от лагеря к катамарану, как обычно, не прощаясь. Постоял, глядя на Катрана, крикнул:
– Алексашка, где ты там бродишь! – и пошел в сторону рейда.
Через пару минут на рысях прибежал Александр, без дров кстати, спросил:
– Как у государя настроение?
Он уже, видимо, включил меня в государево окружение, так как обращался как-то по-свойски, схватил кружку и допил коньяк.
– Сказал, много думать будет. – Не стану я пока ничего Александру рассказывать. – Только ушел, ты его еще догонишь.
Александр кивнул и так же на рысях сорвался по берегу вслед Петру.
Что-то не задалось у меня с празднованиями. Планы были совсем иные: посидеть как люди, поговорить о судах и способах их вождения, набиться на работу и выпить весь запас спиртного, сбрасывая накопившийся стресс.
В результате даже пол-литра не допили, а стресс теперь зашкаливает. Кстати, о недопитом – наливаю себе полную кружку остатков коньяка и начинаю его цедить. Сижу вот теперь и думаю, о чем там Петр с Господом посовещается? Может, надо сворачивать лихорадочно лагерь и сваливать, пока куча народу, возглавляемая священниками, не пришла сжигать демона в моем лице.
Потягиваю еще коньяк. Вот свинчу, и куда дальше? Особенно если на меня и мой приметный катамаран охоту объявят. Засветились мы ныне дальше некуда.
С сорок четвертой стороны, распинался тут, что мы хозяева своей судьбы – а сам сижу и тупо жду погромщиков. Нет, пора завязывать. Как говорят, на Бога надейся, а сам не плошай. Начну-ка лагерь сворачивать и катамаран упаковывать. Лучше уж одну ночь на рейде проведу, чем на мне показательное сжигание отработают. Дальше видно будет.
Лагерь собрал даже быстрее обычного – без особой спешки, но и не задерживаясь. Подтащил катамаран ближе к воде, закрепил все вещи по-штормовому, проверил, смогу ли столкнуть груженый катамаран в воду. И уселся на камнях бывшей стоянки, обдумывая, как быть дальше. Уйду на рейд, Петр может обидеться, и отношения сильно испортятся, не уйду сейчас, могу и не успеть уйти от берега, если решат, что я демон.
С другой стороны, могут ведь при плохом раскладе и на рейде взять, догнать не догонят, но сонным взять со шлюпок могут вполне. Так что ночь мне не спать по-любому, а раз так, стоит