критической статьи (о стихах Батюшкова, под 22 июля 1825 г., и Пушкина под 22 сентября 1831 г.), книги очерков об Англии (20 сентября 1838 г.) и ряда других жанров.
На жанровую поливалентность в известной мере оказал влияние метод дневника. В данном случае метод следует понимать двояко: как систему работы над книжками и как принцип отбора жизненного материала. Первое значение раскрывает сам Вяземский. Он признается в том, что характер его мышления не позволял ему упорядочивать разнообразный материал: «Мои мысли лежат перемешанные, как старое наследство, которое нужно было бы привести в порядок» (книжка шестая). Следствием способа мышления стала и методика работы писателя, о которой он в «Автобиографическом введении» сказал так: «писал не усидчиво, а более урывками» (с. 306)[29].
В книжках фактически нет записей, которые, как в классическом дневнике, фиксировали бы события дня. Даже те немногие образцы, которые по манере ведения приближаются к обычной подневной записи, имеют характер фрагментарности либо строгой отобранности.
Второе значение понятия «метод» также раскрывается самим автором. Даже при беглом чтении дневника Вяземского бросается в глаза обилие сведений, которые писатель черпает не из личного опыта, не из пережитого и перечувствованного, а из «вторых рук». Это анекдоты, слухи, предания, которые не имеют абсолютной достоверности, а находятся на грани факта и вымысла. К ним относятся легенды о Державине, Фонвизине, Киселеве, Канкрине, Перовском, зарубежных исторических деятелях. Как художник Вяземский во всем этом видит типическое, выражающее суть («дух»), а не «явь»: «Соберите все глупые сплетни, сказки, и не сплетни и не сказки, которые распускались и распускаются в Москве на улицах и в домах по поводу холеры и нынешних обстоятельств. Выйдет хроника прелюбопытная. По гулу, доходящему до нас, догадываюсь, что их тьма в Москве, что пар от них так столбом и стоит: хоть ножом режь. Сказано: «литература является выражением общества», а еще более сплетня, тем более у нас нет литературы. У нас литература изустная. Стенографам и должно собирать ее. В сплетнях общество не только выражается, но и выхаркивается. Заведите плевальник <…>» (с. 201–202).
Вяземский – автор записных книжек был родоначальником направления в данном жанре, которое активно использовало на страницах своих дневников анекдот и сказ как равноценный факту материал. К нему относятся В. Муханов, Одоевский, Добролюбов, Суворин. В какой-то степени дневники подобного содержания стимулировали проникновение сказа, анекдота, курьезного случая и в «большую» литературу (Достоевский, Лесков). По времени это совпало с публикацией книжек Вяземского (так же, как и дневника Муханова).
Насыщенность книжек подобным материалом придавала их содержанию надличностный смысл. Журнал частной жизни превращался в общезначимый род литературы. В таком дневнике субъективное начало переносило акцент с выражения на оценку. Отсюда оставался один шаг до «Дневника писателя»