жёлтой бляхой в виде черепа был недостаточно убедительным аргументом.
– А вот так! – бородач поднёс кулачище к самому носу мальчишки.
Тот отпрянул и на почтительном удалении разобрал на волосатых пальцах сизые буквы: «Don».
Ник перевёл взгляд на броское украшение на животе у каннибала. Выпуклый череп лоснился от неподдельного золотого блеска, а в обеих глазницах зеленело по крупному гранёному камню – не иначе изумруду. Таким же жутковатым зелёным светом посверкивали настоящие глаза притеснителя. Ник не стал больше пререкаться и с молчаливым достоинством, едой и пожитками перекочевал за соседний столик.
Свободных мест почти не оставалось и внутри ресторанчика и здесь, на летней террасе. Несмотря на ранний час юные официанты неустанно привечали всё новых посетителей. Один за другим прибывали полностью укомплектованные семейные составы – детишек с разноцветными воздушными шариками в руках сопровождал эскорт из любящих родителей, заботливых бабушек и дедушек. Постепенно все столы были оккупированы галдящими компаниями, внутри которых происходило оживлённое распределение пакетов с жареным картофелем, свёртков с бутербродами, бумажных стаканчиков с кока-колой.
Столик, за которым поначалу расположился Ник, находился в углу у самых перил. С этого места была хорошо видна вся небольшая центральная площадь с бойким фонтаном посередине. Там детвору забавлял полицейский пёс из породы «немецкая овчарка», который забрался в воду и гонялся по кругу за пульсирующими струями. Время от времени он подскакивал к кому-то из малышей и энергично отряхивался, устраивая тому лёгкий дождик. Мама малыша, до этого безмятежно дремавшая на скамейке под сенью раскидистых лип, немедля летела к своему чаду, оттаскивала его подальше за лямки штанишек и, сердито выговаривая, тщательно вытирала бумажной салфеткой счастливое личико. Через минуту такая же сцена повторялась на другой стороне фонтана.
Начальник служивого пса, надпоручик Поспешил, по своему обыкновению сосредоточенно патрулировал крыльцо полицейского участка. Время от времени он окидывал округу строгим взглядом, шевелил густыми бровями и скрывался за дверьми служебного здания. Через минуту он снова показывался на пороге, оглаживал для пущей важности богатые усы, попутно избавляясь от остатков прилипшей пивной пены, и бравым жестом поддёргивал ремень со свисающей с кобурой.
Неугомонному четвероногому шалуну в фонтане надоело хватать клацающей пастью пустые струи воды и его лукавая морда все чаще поворачивалась в сторону стайки голубей, толкущихся вокруг умильной старушки, которая неподалёку щедро крошила хлебный батон себе под ноги. Она старалась, чтобы каждому пернатому существу досталась своя порция, и, если замечала, что кто-то, оттеснённый нахальными собратьями, оставался ни с чем, размахивалась со всей старушечьей мочью и осыпала скромнягу питательными хлебными градинками. При очередном акте одаривания небесной манной сердобольная бабулька не рассчитала силы и забросила великолепную чёрствую кроху чересчур далеко – к самому краю взбрыкивающего фонтана. Ник хорошо видел, как юркий голубок с дивным белоснежным оперением вырвался из круга соискателей и, резко вспорхнув, первым оказался у заветного приза, схватил его клювом и, мотнув головкой, откинул ещё дальше, победно косясь на отставших неудачников. Ещё не успел хлебный кусочек снова упасть на землю, как мощный выученный полицейский пёс, ни секунды не мешкая, стремительно набрал скорость с противоположной стороны фонтана и прямо из воды перемахнул через ограждение. Чётко захлопнув хищную пасть, он немилосердно перекусил несчастному голубиному красавцу шею!
По штормовому взметнулась птичья стая, спасаясь от скользящего на мокром брюхе тренированного разбойника. Сила инерции доставила того прямо к стопам онемелой кормилицы, перед которой он выложил законную добычу на тёплую брусчатку.
Награда не заставила себя долго ждать. Полицейский надпоручик Поспешил поспешил к месту преступления и пару раз показательно хлопнул по морде успешного ловца, заставив того отфыркиваться белым пухом. Потом долго громогласно стыдил, бранил, тыкал носом в растерзанную птицу, словом, взбадривал как мог поникшую старушку. Оттащил за ошейник ничего непонимающего обиженного зверя на полицейские ступеньки и строжайше запретил двигаться с места. Огляделся и, сочтя миссию по поддержанию общественного порядка на сегодня исполненной, надолго исчез внутри здания.
Ник почему-то всегда был на стороне преступника. Это касалось детективных рассказов и кинофильмов, в особенности тех, где грабят банки без жертв. Судя по сочувственным взглядам и комментариям, на стороне провинившегося симпатичного пса было и большинство окружающих. Многие горячо взялись обсуждать увиденное. Ещё бы! Для городка, в котором за последние полвека не произошло ни единого убийства, и даже самый заурядный пьяный дебош был крупной редкостью, случившиеся преступление и наказание было из ряда вон выходящим событием, достойным обсуждения на целое «до обеда». Если бы следом не разыгрался ещё более необычный спектакль.
Сцена у фонтана приключилась ещё до того, как Ника турнули со своего места, и сейчас он жевал бутерброд и сбоку, исподтишка, рассматривал своего обидчика.